Форум » РОЛЕВЫЕ ИГРЫ » СОЦИАЛЬНЫЕ ПСИХОТИПЫ (ПО СААГУ) » Ответить
СОЦИАЛЬНЫЕ ПСИХОТИПЫ (ПО СААГУ)
roger: Постоянно текущие на Форуме дискуссии о путях преобразования мира, о преодоленни системного кризиса и о зловещей угрозе Потреблятства (потребляйства) при всей их актуальности и интеллектуальной насыщенности все же грешат некоторой недооценкой глубоких психологических различий между людьми, населяющими наш мир. Именно поэтому хотелось бы обсудить данные различия, используя несложную, чисто прикладную (т.е. не претендующую на научность) концепцию выдающегося неформального мыслителя наших дней Саага (за справками о нем следует обращаться к присутствующему здесь Оцелоту, которому я и обязан знакомством с идеями Саага). Итак, начнем. Текст невелик, но для удобства выкладывается по кусочкам. Общая картина, разумеется, прояснится лишь по завершении знакомства, но комментарии привествуются всегда. [more] ПСИХОТИПЫ ПО СААГУ и КОЕ-ЧТО О БАРАНАХ Читая бесчисленные тексты из области, так сказать, социальной философии, невольно обращаешь внимание на одно слабое место, характерное для самых талантливых авторов. Они толкуют о «человечестве», о «людях» вообще: люди поймут, люди осознают, человечество должно подняться но новый этап эволюции и т. д. и т.п. Скептики, в свою очередь, утверждают, что «люди» не способны понять, осознать …что «человеческая природа» неизменна, что человек – существо «несовершенное», а посему лучшего мира (в социальном смысле), чем существующий и быть не может…Наиболее продвинутые из скептиков приходят к глубокомысленному выводу о том, что люди – вообще «не те» существа, которые необходимы для «правильного» устройства мира - и на том благополучно завершают свою мыслительную деятельность. Разумеется, тот факт, что люди неодинаковы в своем поведении настолько очевиден, что попытки их классифицировать их, поделить на группы предпринимались бессчетное число раз. Обычно они сводятся к делению людей на серые «массы» и разного рода «элиты», определяемые по самым разным признакам (главное - лишь бы автор классификации вписался в «элиту»). Широко известен классический марксистко – ленинский подход, согласно которому социальное поведение людей определяется их классовой принадлежностью. Однако, при всех бесспорных заслугах марксистской идеологии и движений, взявших её на вооружение, в данном аспекте, увы, реальность постоянно расходилась с теорией: классы, особенно «угнетенные» и «передовые» никак не хотели осознавать свои «интересы» и действовать соответствующим образом. Собственно, уже в начале 20-го века В. И. Ленин констатировал, что предоставленный самому себе «пролетариат» (он же «рабочий класс» не способен подняться выше «тред-юнионистского» сознания (т.е., борьбы за добавочный кусок); революционное же «пролетарское сознание» в него должно быть внесено извне – революционной партией. Вышесказанное позволяет предположить, что любой скромный искатель истины вправе зафиксировать свои наблюдения над людским поведением и изложить некоторые выводы, сделанные на основании этих наблюдений, в форме своего рода «рабочей модели» (не путать с «научной теорией»!). Именно такой моделью – и весьма интересной, на наш взгляд – является концепция психотипов, предложенная видным современным неортодоксальным мыслителем, пишущим под псевдонимом СААГ . За основу классификации принято отношение человека к окружающему его миру (обществу), его восприятие как безусловную данность либо как объект преобразования –частичного или полного. Исходя из этого, Саагом выделены 3 «психотипа»людей, которые мы сперва перечислим, а затем постараемся охарактеризовать подробнее: 1. БАРАНЫ. Тип наиболее распространенный и он же исходный – его отдельные черты без труда обнаружит в себе каждый из нас. Принимает мир таким как он есть. Живет «как все живут» и «как положено». А как положено – определяют Авторитеты. 2. КРЫСЫ. Люди, способные критически относиться к окружающему миру в целом или, по крайней мере. к тем или иным его сторонам. Старающиеся жить «своим умом», способные усомниться в общепризнанных авторитетах, а то и отвергнуть их. 3. ПАВИАНЫ. Наиболее редкий тип. Люди, не только не сомневающиеся в возможности изменять окружающую действительность, но и уверенные в том, что эта действительность должна быть перестроена по их разумению. По сути - сами себе авторитеты. Несколько необычные названия предложены автором концепции. Помимо уважения к авторскому приоритету мы придерживаемся их и потому, что если они и звучат нелестно по отношению к людям, то нелестны они все примерно в равной мере! Где все обижены, там обиженных нет…Это важно в том плане, чтобы избежать присваивания психотипам оценочных эпитетов типа хороший-плохой, продвинутый-отсталый, высший-низший. Как мудро заметил по этому поводу сам Сааг: «Баран не нарочно родился бараном; и не заслуга крысы, что она крысою родилась» От себя добавим, что и обратное верно[/more]
Ответов - 28, стр:
1 2 All
roger: Основные особенности психотипа Крысы -Большая самостоятельность поведения. Обычное дело – граждане, выстроившись в очередь, медленно продвигаются к некой цели – скажем, входу в метро. Вдруг из общей массы выходит человек – он сворачивает в сторону, подходит к соседней двери, спокойно открывает ее и проходит внутрь. После некоторого замешательства обрадованные граждане устремляются по его стопам, ругая себя за недогадливость… Но что мешало им проверить , не открыта ли соседняя дверь? Привычное убеждение, что Все ошибаться не могут – по счастью, присущее не всем. Разумеется, по одному подобному поступку судить о человеке невозможно. Находчивый в отдельных ситуациях человек может во всем остальном быть классическим Бараном. Однако, если человек достаточно часто проявляет способность поступать не «как все» - пусть и по незначительным поводам – мы вправе говорить о наличии у него признаков крысиного психотипа. Признаки эти проявляются еще в детстве в виде критического отношения к поучениям Авторитетов-взрослых (не путать с естественным непослушанием). Всегда встречаются дети, которым свойственен «дух противоречия», стремление усомниться во внушаемых правилах, выяснить их смысл и оценить его. Но одного лишь «духа противоречия» недостаточно. Если человек выносит из детства лишь этот дух, то из него получится – в лучшем случае – баран-альтернативщик, а чаще просто обычный баран, отличающийся от собратьев повышенной склочностью и неуживчивостью. Для Крысы же характерно умение попридержать «дух противоречия», примениться к окружающей обстановке, не отказываясь при этом (пусть про себя) от собственного мнения. И, при возможности, поступить по-своему. Наиболее впечатляющий пример на этот счет можно было наблюдать во время «перестройки» в СССР, когда словно из-под земли явилось немалое количество предпринимателей, политиков, активистов различных движений. Всего за год-другой до того это были вполне обычные советские граждане, жившие «как положено» - как предписывалось тогдашними Авторитетами. Но появилась возможность – и эти люди быстро изменили свое поведение в соответствии с собственными желаниями – покуда бараны вокруг них пытались разобраться, что же все-таки можно, а что нельзя, что положено, а что нет и кто же теперь вообще Авторитет? И - в отличие от отмеченных в 1-й части случаев «преображения» баранов – назад, к прежнему состоянию эти люди уже не вернулись. ( Со временем, разумеется и бараны приспосабливаются к изменившимся условиям – и теперь типичный бывший советский, а ныне постсоветский баран ухмыляется, услышав старомодное слово «спекуляция», и с умным видом многозначительно кивает головой при произнесении слова «бизнес».). В промежутке между вышеприведенными примерами – мелким и глобальным – лежит бесчисленное число различных ситуаций, в которых человек крысиного психотипа может проявлять способность поступать по-своему, не «как все» - будь то деловая, социальная или чисто личная жизнь. Что, разумеется, никак не отменяет возможности поступать «как все» в большинстве случаев – когда крыса находит это необходимым или разумным (выгодным). - Способность подчинять эмоции мышлению. Такая способность, собственно, составляет необходимое условие вышеотмеченной самостоятельности поведения. Для того, чтобы быть самостоятельной, Крыса должна быть способна контролировать свои эмоции, включая «стадное чувство» - стремление бежать, куда все бегут, повторять то, что все говорят. В более широком плане это свойство обеспечивает самоконтроль, умение избегать ненужных конфликтов и ладить с людьми, пусть и неприятными данной крысе, скрывать свои мнения и замыслы..Отсюда же и уже отмеченная способность манипулировать людьми, т.е, выражаясь попроще, обманывать их, если данная крыса находит это необходимым для себя. Но отсюда же и возможность поставить себя на место другого человека, понять его поведение и его реакции. Разумеется, данная способность проявляется далеко не во всех случаях и в разной мере у разных людей. Крыса не есть «сверхчеловек», ничто «человеческое» (точнее, баранье – ибо бараны имеют трогательную особенность собственные качества отождествлять с «человеческой природой») ей не чуждо и во многих ситуациях она ведет себя точно так же как окружающие ее бараны . - Большая широта кругозора. В силу своей склонности не воспринимать окружающий мир как нечто безусловное, крыса способна интересоваться вещами, выходящими за рамки «положенного» (т.е., необходимого для жизнедеятельности – удовлетворение первичных потребностей, быт, работа-учеба). Поэтому у людей этого типа, в отличие от баранов, могут существовать собственные и серьезные интересы: собственные – в том смысле, что они не переняты у ближайших Авторитетов в порядке подражания; серьезные – в том смысле, что человек уделяет им определенную часть своего времени и средств. Даже при отсутствии таких четко выраженных интересов человека с «крысиными» чертами можно опознать по большей готовности воспринимать и осмыслять нестандартную информацию (т.е., не относящуюся к тому, чем «положено» интересоваться в его кругу). Собственно, любознательность – есть исконное человеческое качество. И у баранов она, разумеется, имеется. Однако баранье любопытство отличается мелочностью, несущественностью и мимолетностью. Группа баранов может заинтересоваться вопросом «Отчего сегодня Иван Иванович какой-то хмурый ходит?» или «Вчера во дворе машина красная стояла, а отчего сегодня ее нет?» и подробно обсудить данный вопрос, высказав по этому поводу самые различные догадки и предположения (порой достойные Ш. Холмса и Э. Пуаро); могут возникнуть самые жаркие споры – но в конечном счете все завершится нулевым результатом, загадка хмурости Иван Иваныча или исчезновения машины так и не будет разгадана. (Да и зачем, собственно говоря?) В данном случае любопытство служит лишь поводом для того, чтобы поразмять незагруженные умственные способности. Более серьезные проявления любознательности у баранов надежно пресекаются соображениями материального характера: бесплатную газетку прочесть, конечно, можно и даже интересно , но платить за нее деньги – глупость, этак и на праздничный «стол» не хватит! Можно бесконечно плакаться по поводу того, какие глупые передачи идут по ТВ, но продолжать смотреть их – ибо бесплатно: дают – бери! Для Крыс же удовлетворение любознательности – познание – может быть ценно само по себе – не менее ценно, чем даже «праздничный стол». И приобретя какой-либо интерес, «бесполезный» с точки зрения «практичного» барана, крыса начинает углублять и совершенствовать свои знания и навыки в этой области. При этом она понимает, что предела совершенству нет и способна критически оценивать собственные достижения – в отличие от барана, который, усвоив что-либо, проникается сознанием собственной мудрости. Широта кругозора, способность приобретать вроде бы «бесполезные» знания позволяет крысам успешно решать более сложные задачи, ставящие в тупик баранов. Однако, стремясь избежать бараньей односторонности мышления, мы должны отметить и другое: именно узость кругозора позволяет некоторым баранам становиться хорошими работниками – добросовестными и компетентными в своем деле. Поскольку удовлетворение первичных потребностей , житейские заботы, общепринятые развлечения и общение с себе подобными не могут полностью «занять» более развитого человека, хотя бы и бараньего психотипа, он использует имеющиеся у него способности для того, чтобы лучше делать свою работу – ведь в этом нет ничего «неположенного»; напротив, подобное усердие в известной мере поощряется Авторитетами в лице начальства и окружающих. Такой усердный работник может не понимать общего смысла выполняемой работы, но в пределах своего понимания он стремится к совершенству в своем деле – и достигает неплохих результатов. И наоборот, крыса с разносторонними интересами может смотреть на работу как на нечто второстепенное, уделяя ей минимально необходимое внимание – в особенности, если она не находит в этой работе «смысла». Впрочем, и трудовая добросовестность баранов имеет свою оборотную сторону. Немалая часть того, что в обиходе именуется (пусть и не совсем точно) «бюрократией» представляет собой не плод какого-то злого умысла, а результат усердия и даже творчества (без кавычек) добросовестных баранов-чиновников – не желающих даром есть свой хлеб, стремящихся все учесть, все расписать и пресечь все мыслимые и немыслимые угрозы. Практические последствия такого бюрократического творчества самих творцов не интересуют – ибо лежат за пределами их кругозора: они-то свою работу выполнили и выполнили ее хорошо, добросовестно…
roger: - Меньшая приверженность иерархии, критическое отношение к авторитетам. Нетрудно догадаться, что обладая большей самостоятельностью в мышлении и поступках, крысы склонны более скептически относиться к существующей в обществе иерархии, сомневаться в ее справедливости и разумности. Принципы «ты начальник, я дурак», «начальству виднее» молчаливо принимаемые большинством баранов за аксиомы, для крыс таковыми не являются – более того, вызывают у них протест., пусть и не всегда четко осознанный. Вполне естественно, что у некоторых крыс обнаруживается и стремление изменить либо свое положение в иерархии (причем не «положенным образом» - путем добросовестного служения вышестоящим, которые могут за это наградить повышением), либо саму иерархию (что, понятно, встречается реже, так как требует наличия и более широкого кругозора, и способности поступаться собственными эгоистическими интересами). В первом случае крыса стремится к повышению своего статуса доступными ей путями – это может быть и реализация новых идей и проектов, а могут быть и интриги внутри существующей системы; во втором случае она борется с существующими «порядками» в пределах возможного (крыса изначально не склонна к «потрясению основ», революционность может приобретать лишь тогда, когда по зрелом размышлении убедится в том, что революция необходима и в принципе возможна). Впрочем мы должны отметить, что отнюдь не все крысы стремятся к повышению своего места в социальной иерархии. Именно в силу того, что крыса понимает относительность данной иерархии, она может и пренебречь вопросом о своем месте, отдав предпочтение другим, некарьерным интересам. Крыса всегда обладает большей свободой выбора , чем баран. Аналогичным образом крыса более скептически относится и к общепринятым Авторитетам и к тем «принципам»-изречениям, которые баранами считаются «святыми» типа «Нужно любить свою Родину и гордиться ею», «чти своих родителей» и т.д. («святость» принципов никак не мешает баранам игнорировать их в повседневной жизни). Для крысы любые подобные принципы требуют определения содержащихся в них понятий, разъяснения и уточнения – в силу чего теряют свою безусловность. Развитый человек «крысиного» типа сам определяет свои принципы и решает, кто является для него Авторитетом. Это не означает, что он полностью отрицает все «общепринятое». Многие Авторитеты принимаются им «по умолчанию» , поскольку не возникает необходимости в них усомниться – в этом смысле крыса ничем не отличается от нормального барана. – или поскольку они находятся за пределами ее круга интересов. В тех же случаях, когда крыса подвергает сомнению какой-либо общепринятый авторитет, она все же исходит из принципа «дыма без огня не бывает», т.е. пытается понять причины его популярности (не ограничиваясь удобной, но бессмысленной ссылкой на «дурость людскую») и выяснить, что в данной личности (ее трудах, «учении» и т.д.) для нее приемлемо, а что – нет. При этом она не забывает об ограниченности своих познаний и восприятия – в отличие от барана, склонного свою оценку излагать от имени «всех нормальных людей». Отрицание всех и всяческих авторитетов может встречаться у крыс на стадии юношеского нигилизма, но за пределами юношеского возраста оно сохраняется лишь у некоторой части баранов-альтернативщиков (обычно страдающих от сугубо личных комплексов). Сам создатель теории психотипов мудрый Сааг в своих текстах дал блестящее описание некоторых представителей данной подгруппки баранов – будь то чудики-«анархисты», на словах решительно отвергающие «ваабще» власть, государство, неравенство, иерархии, а в жизни являющие собой образцы стопроцентного конформизма – или некий светоч бараньего мышления, не признающий авторитетов Маркса и Толстого на том основании, что их «просто шибко распиарили», а на вопрос о знакомстве с их трудами простодушно отвечающий; «А разве я обязан эту хрень читать, чтоб иметь о ней свое мнение?». Для крыс же вполне нормальным является пересмотр своего «мнения» по мере пополнения знаний и переосмысления у же известного. При этом крыса стремится не к тому, чтобы прислониться к какой-либо «единственно верной» позиции (т.е. нацепить на себя ярлык "д«мократа", «либерала», «патриота», «коммуниста» и т.д. – и затем повторять речения соответствующих Авторитетов) – она стремится иметь собственное миропонимание, которое учитывает суждения различных Авторитетов, но не исчерпывается ими. Способность к самооценке и самоанализу. Как уже отмечалось, баранам присуще чисто детское ощущение себя как пупа вселенной, существа заведомо безупречного. Крысы же в силу более широкого кругозора и смелости мышления способны - в определенной степени – трезво взглянуть на самих себя, задаться вопросом: «что я собой представляю?» Данная способность, разумеется, не чужда и баранам (как и все умственные способности, присущие человеку), однако редкие попытки самоанализа у баранов надежно пресекаются наплывом отрицательных эмоций (неприятно ведь думать о собственных недостатках) и примером «всех» или отдельных Авторитетов, которые подобной «дурью» не маются – и живут припеваючи. О том, что эти Авторитеты в глубине души могут быть не так уж уверены в собственной безупречности, простодушный баран не догадывается – он ориентируется на внешнее впечатление. Более продвинутые бараны, понимающие необходимость некоторой самооценки, могут признавать собственные недостатки и даже преувеличивать их (на словах) – но при этом они обязательно находят некую внешнюю – и непреодолимую - причину своих недостатков: среда заела, семья и школа плохо меня воспитали и вообще мир «не тот»! Крысу же подобные соображения могут успокоить лишь отчасти. Она склонна «копать глубже», то есть признавать и анализировать собственные слабости, недостатки, негативные особенности характера, комплексы…Такое «самокопание» не добавляет оптимизма и приносит немало тяжелых переживаний, но результатом его становится понимание собственной натуры, ее возможностей и стремлений. А это позволяет крысе более ясно и самостоятельно определять свои цели и свой образ жизни (без оглядки на безличный авторитет «всех»).
roger: О некоторых характеристиках Крыс , сравнительно с Баранами В Части 1-й отмечалось, что Баранам зачастую приписываются наличие определенных характеристик – патриотизма, религиозности, коллективизма – которые, однако, у Баранов весьма далеки от того «возвышенного» смысла, который обычно приписывается этим понятиям. Будет любопытно взглянуть с этой точки зрения и на представителей крысиного типа. Прежде всего следует отметить, что крыса как существо более самостоятельное в своих суждениях может попросту отрицать значимость этих «благородных» понятий.. Путем ли логических рассуждений или просто на основании житейского опыта крыса вполне может прийти к тому мнению, что данные понятия есть не что иное как красивые слова, используемые для обмана дурачков, но в реальной жизни следует руководствоваться иными понятиями. Таких крыс немало. (Бараны, как мы замечали, тоже «по жизни» игнорируют вроде бы признаваемые ими ценности, но делают это бессознательно, по примеру «всех») Однако, в силу той же самостоятельности и большей свободы выбора, крыса может придавать серьезное значение вышеупомянутым понятиям, но понимает их не так, как типичный баран. - Патриотизм. Как уже отмечалось, бараний патриотизм представляет собой некую смесь из элементарной, естественной привычки к «своему, родному», стадного чувства, повторения заклинаний, диктуемых Авторитетами и желания компенсировать собственную незначительность причастностью к чему-то «славному» и «великому». Для крысы же формула «надо любить свою родину и гордиться ею» представляет собой бездоказательное утверждение, составленное из не имеющих внятного значения слов. Крыса в состоянии проводить различия между такими понятиями, как «страна», «государство» и »народ» (более точный термин «население»). Что же касается «народа», то человек этого типа видит в нем не какую-то сплошную массу, которую бараны в зависимости от настроения то восхваляют, то ругают последними словами (характерен крик души некоего виртуального патриота-сталинца; «95% населения – быдло, тупая биомасса…разве такой народ загонишь работать в шахту?!») – он видит в нем разные группы людей, отличающиеся друг от друга как в социальном, так и в психологическом смысле. И отношение к этим группам не может быть одинаковым. Знающей крысе известно, что противоречия между разными группа одного «народа» бывают куда сильней, чем противоречия между «народами» (а точнее – между национальными государствами) – о чем свидетельствует опыт социальных революций и гражданских войн. Понятие же «родины» для крысы освобождается от разных затрепанных пафосных словечек и сводится к среде обитания, в которой данный человек живет, собирается жить в дальнейшем и которую он передаст своим детям, в силу чего данный человек заинтересован в ее совершенствовании в желательном для него направлении. В силу более широкого кругозора крыса может понимать, что такое улучшение среды обитания-«родины» не сводится собственному благополучию – материальному и социальному. Оно – это улучшение – включает в себя и общее состояние общества и отношения между людьми, его составляющими. В силу той же большей широты кругозора крыса не зацикливается на «настоящем моменте» - она и нтересуется и прошлым и будущим своей страны (как, впрочем, и всего человечества). Представления о путях совершенствования среды обитания – общества (страны, государства) – «взгляды» - у различных людей этого типа, разумеется, могут быть и бывают различными. Однако крысы различных взглядов все же более способны к взаимопониманию, чем «идейные бараны» (см. часть 1), принадлежащие к различным «лагерям». - Религиозность. Обладая более критическим отношениям к авторитетам, крыса, естественно, менее склонна к безоговорочной вере в религиозные догмы – особенно, когда они навязываются принудительно («дух противоречия»). Однако было бы неправильно утверждать, что люди этого типа обязательно чужды религиозных чувств. К примеру, в эпоху обязательного атеизма как раз люди этого типа проявляли интерес к религии, пытаясь разобраться, от чего же их предостерегают Авторитеты. В любом случае, религиозные крысы отличаются от верующих баранов тем, что для них важнее дух исповедуемой ими религии, а не ее внешняя сторона (обряды, ритуалы и т.п.). Крыса ориентируется на принципы религии, как они ею понимаются, а не на поучения ближайших церковных авторитетов или на поведение «всех», те. Окружающих единоверцев. Любопытно отметить, что с окончанием принудительного атеизма появилось немало людей, заявляющих о своей вере в «бога» и даже относящих себя , скажем, к «христианам», но при этом нисколько не согласующих свои верования с церковной «мудростью» и даже не интересующихся ею. По сути, такие люди лишь прикрывают традиционной религиозной оболочкой собственное миропонимание: все же как-то нескромно заявить « у меня своя персональная религия» -и люди «крысиного» типа чувствительны к проявлениям нескромности…. - Коллективизм. Это понятие также не чуждо крысам в целом (с учетом, разумеется, индивидуальных особенностей). Однако их отношение к «коллективам» носит более трезвый и рассудочный характер. Во-первых, крыса отличает цели и деятельность, ради которых существует тот или иной коллектив (трудовой, организация единомышленников, клуб по интересам) от возникающих в нем отношений (симпатии-антипатии, сплетни-пересуды, совместные развлечения, ссоры-склоки и т.п.), которые для баранов как раз и являются основное содержание их «коллективизма». Во-вторых, крыса склонна критически оценивать деятельность коллектива, ее соответствие заявленным целям и ее результаты. Барану-коллективисту, независимо от возраста и опыта, вполне достаточно указания Авторитета (начальника, партийного лидера) «МЫ должны это сделать» для того, чтобы проникнуться сознанием «общего дела»; если же Авторитет соблаговолит еще что-то пояснить («Это в НАШИХ интересах») и чем-то поманить («Хорошо поработаем – хорошо заработаем»).- то баран готов и горы свернуть, после чего будет тоскливо вздыхать - ну как же так, ведь обещали же... Крыса же вполне способна задаться вопросом «а кто же это МЫ и чьи конкретно интересы именуются НАШИМИ»? А убедившись на опыте в несоответствии обещаемого действительному, крыса может сделать вывод о том, что коллектив служит отнюдь не своим собственным интересам. Дальнейшее ее поведение будет зависеть от ее собственных склонностей и стремлений: попробовать ли свое понимание передать прочим членам коллектива или попросту сосредоточиться на сугубо личных целях – это вопрос личного выбора
roger: О некоторых особенностях крысиного мышления – в сравнении с бараньим Говоря о баранах, мы не останавливались на их мышлении, исходя из того, что умственная деятельность для человека бараньего типа не является сколько-нибудь существенной (не считая умственных усилий, необходимых для решения рабочих или житейских проблем). Однако было бы несправедливо стричь всех баранов под одну гребенку, отрицая всякий прогресс в данной области. С ростом образованности и общим улучшением условий жизни и некоторая часть баранов начинает уделять часть своего времени раздумьям, не связанным с удовлетворением первичных потребностей – и плоды этой деятельности заполняют всемирную паутину. Их рассмотрение позволяет сделать некоторые выводы относительно различий в мышлении крыс и баранов. В потоке плодов бараньего мышления можно выделить 2 струи. Первая сводится к простодушному пережевыванию некоторых некритически усвоенных штампов, будь то официально пропагандируемые или альтернативные (патриотические – «злой коварный Запад губит матушку-Россию», сталинистские – «до 1953 г в СССР существовала власть трудящихся и если б не пробравшиеся к руководству двурушники мы б сейчас…») и т.д.). Тут все просто – есть «истина», есть «враги», препятствующие ее торжеству; надо убрать врагов – и будет всем счастье. Второе направление составляют попытки самостоятельного мышления баранов, которые, к сожалению, сплошь и рядом путают понятия ДУМАТЬ и ВЫДУМЫВАТЬ. Неудовлетворенный распространенными штампами баран принимается думать самостоятельно, рождает некую мысль, более или менее добросовестно ищет какие-то примеры, аргументы и цитаты из Авторитетов, подтверждающие эту мысль (это в лучшем случае – иные ограничиваются бессмертным доводом «я долго думал и решил что…») – и радостно преподносят ее окружающему миру. Радость мыслителей вполне понятна и законна – самостоятельное умственное творчество действительно доставляет человеку удовольствие; думать куда приятнее, чем не думать! Но, увы, самостоятельность еще не гарантирует правоты. Столкнувшись с тем, что его рожденную в муках выдумку начинают сопоставлять с неведомыми ему фактами и идеями, баран-мыслитель обычно воспринимает это как личное оскорбление и обвиняет оппонента в глупости, подлости, злонамеренности и всех смертных грехах, какие только приходят ему в голову. В значительной мере неудачи баранов-мыслителей объясняются ранее отмеченными особенностями их психотипа. Излагая свою мысль, баран не дает себе труда определить используемые им понятия и логику. Ему не приходит в голову, что разные люди могут вкладывать совершенно различный смысл в одни и те же слова: раз я понимаю так, то какие могут быть иные смыслы? (вышеотмеченное ощущение себя «пупом вселенной», детский эгоизм). И бараны распространяются о «добре» и «зле», «свете» и «тьме», борьбе «умных» с «дураками», «народа» с «властью» или каких-либо «измах» (в более продвинутом варианте), не утруждая себя пояснениями, о чем же они говорят. Напротив, крыса, приступая к изложению своих идей, постарается, насколько возможно, определить то, о чем она говорит, используемые понятия и критерии их оценки. Скажем, если если человек данного типа говорит о «коммунизме» как об обществе, в котором «свободное развитие каждого есть условие свободного развития всех», то он уже не будет отождествлять с коммунизмом общество советского типа и не станет считать «коммунистами» его поклонников, пусть даже они так сами себя называют (или «все» их так называют). Точно так же, понимая под «демократией» принцип максимального участия людей в управлении обществом, в котором они живут, не станет он считать те или иные страны «демократическими» лишь на том основании, что они сами себя так называют – или на основании наличия каких-то институтов, которые «принято» («всеми») считать «демократическими» (многопартийность, разделение властей и т.п.). Аналогичным образом, бараны не утруждают себя определениями пространственно-временного характера, ограничиваясь общими понятиями – «раньше», «теперь», «у нас», «за границей»», «в советское время», «при Сталине»… (еще одно следствие ограниченности кругозора). Выразительный пример - ожесточенный спор между 2 баранами-мыслителями: один утверждает что в «Совке» миллионы людей ютились в бараках и коммуналках, другой сообщает, что миллионы советских граждан получали от государства бесплатное и комфортное жилье…Оба по-своему правы, но к согласию так и не придут. Для мышления крыс характерно стремление к поиску причинно-следственных связей между явлениями, стремление понять логику событий, причем не на поверхностном, одномерном уровне. Для барана, принявшегося мыслить ,вполне достаточно внешнего подобия логики типа: после того – значит, вследствие того. Классический пример – это объяснение всех известных выкрутасов сталинской политики победой в Отечественной войне: раз победили, значит и все остальное было совершенно необходимо – как бы для подготовки Великой Победы. На вопрос же о том, почему победа далась такой дорогой ценой, тот же баран ответит: так не подготовились же вовремя, застали нас врасплох! И противоречия никакого не увидит, ибо баран обычно ищет простейшего ответа на последний заданный ему конкретный вопрос – вне связи с предыдущими и дальнейшими вопросами. В силу той же тяги к простоте баран склонен объяснять все исторические события доброй или злой волей «хороших» или «плохих» людей – героев или злодеев. И хотя из собственного житейского опыта баран знает, что желания сплошь и рядом не совпадают с возможностями – но на «великих людей» это свое понимание он не распространяет: на то они и великие, чтоб сотворять все, что им заблагорассудится! («чувство иерархии», почтение к высшим, отличным от низших). Отдельные продвинутые из баранов заменяют положительных и отрицательных героев на некие силы – «бога», «народ», «силы тьмы», «жидомасонов»… и прочую хренотерику, что не меняет сути дела. Крыса же будет искать более глубокие причины, не зависящие от воли людей, а, напротив, эту волю во многом определяющие. Причем причины эти могут быть разнообразными, они могут и дополнять друг друга и противоречить друг другу, что делает неверным линейный подход: даны такие-то условия – получается такой-то результат. Именно такой подход свойственен тем баранам-добросовестным искателям истины , которые все же пытаются мыслить объективно, выйти за пределы вышеописанной мифологии. Такой баран, усвоив некую максимально упрощенную схему исторического процесса, старательно применяет ее к каждому конкретному случаю (классический пример – знакомая каждому советскому школьнику цепочка рабовладение-феодализм- капитализм с обязательной борьбой 2 основных классов и неизбежным торжеством «социализма»). И неизбежно то и дело садится в лужу, столкнувшись с фактами, не укладывающимися в схему. Напротив, крысе доставляет немалое удовольствие разбираться в хитросплетениях общего и частного, закономерностей и особенностей, те. Заниматься именно анализом, а не прикладыванием шаблонов. При этом крыса стремится, насколько возможно, к объективности, к отказу от деления на безусловно «хорошее» и безусловно «плохое» (что есть признак религиозного сознания). Аналогичным образом, в том, что касается людей и их отношений, баран склонен полагаться на свои чисто эмоциональные впечатления (нравится – не нравится, приятный человек – неприятный тип) и на то, что люди о себе сообщают. Довод «он сам сказал, что…» для барана является вполне убедительным и не требующим пояснений. Баран, разумеется, знает, что люди могут говорить неправду, он и сам в своих речах сплошь и рядом искажает факты, привирает, умалчивает о чем-то - но психологически ему проще поверить, чем не верить: во-первых, это кого-то другого могут и обмануть, но не его - он же не дурак какой-то (ощущение «пупа вселенной»); во-вторых, не верить людям на слово нехорошо, людям надо доверять (усвоенные от Авторитетов штампы); в-третьих, верить именно ПРОЩЕ – не требуются дополнительные умственные усилия (умственная леность). (Разумеется, в силу разнообразия личных особенностей индивидуумов, можно встретить и недоверчивых баранов, подходящих ко всем с позиции «не верю», ищущих в каждом слове направленный именно против них «подвох» и т.д. – но от перемены знаков суть не меняется). Крыса же интуитивно исходит из известного положения «мысль изреченная есть ложь». Услышав чьи-то слова, она не просто «верит» или «не верит» им – она пытается понять, что за ними стоит (выражение продуманного мнения, желание понравиться, привлечь внимание или просто соответствовать тому, что «положено»). Крыса сопоставляет слова человека с его поступками, что позволяет постепенно составить собственное представление о нем – его характере, мотивациях и о том, чего от него можно ожидать. Такой подход, конечно, лишает человека крысиного типа многих приятных иллюзий, но ничуть не мешает ему выстраивать прочные отношения с другими людьми – деловые, дружеские, любовные. Для крысы характерно также стремление проверять свои умственные построения, сопоставляя их с фактами, с прошлым опытом – собственным и общим – и с мнениями других людей. Если баран обычно встречает критику любой своей идеи в штыки, воспринимая ее как личное оскорбление, как покушение на выстраданный им авторитет «мыслителя» (пусть даже существующий исключительно в его голове), то крыса скорее рада критическим замечаниям: они позволяют ей проверить свою аргументацию, найти слабые места и устранить эти слабости; ну, а если возражения оказываются, на взгляд крысы, несостоятельными, есть заслуженный повод порадоваться собственному интеллектуальному превосходству. Что касается фактов, то баран воспринимает их по «одежке», т.е по названию, а не по сути. Примером тому – многочисленные сочинения баранов-мыслителей, поругивающих советский «тоталитарный строй» и тут же предлагающих собственные проекты обустройства Родины, в которых подробно прописано, кто сколько должен получать за свою работу, чему надо учить детей в школах и семьях, что и как показывать по телевидению – разумеется, исходя из их собственных представлений о «добре» и «справедливости». И невдомек им, что такая регламентация и есть тот самый «тоталитаризм», который они вроде бы и осудили – они же используют другие, «благородные» названия, а стало быть, и претензий к ним быть не может! Тут уместно вспомнить упомянутого в 1-й части горе-анархиста, у которого при попытке описать царство Анархии неизменно получалась точная характеристика СССР сталинской поры- яркий пример бараньего мышления. Крысы же мыслят по-иному: создатель Теории социальных психотипов - блистательный Сааг, в своих трудах, среди прочего, описал и стройную, предельно логичную систему анархо-сталинизма, гармонично сочетающую в себе стремление к безграничной свободе со стремлением к безграничному же деспотизму. (Относительно малая – пока! – известность этого учения объясняется лишь исключительной скромностью Мыслителя. Впрочем, желающие могут - и будут! – знакомиться с ней посредством сетевых ресурсов, созданных классиком неформальной мысли и его скромными последователями). Любопытно отметить, что бараны,на уровне повседневной жизни обычно стремящиеся к «здравому смыслу», простоте и «приземленности», забравшись в область теоретической мысли, теряют всякую связь с реалиями жизни. Вот некий баран – кандидат философских наук! – сурово обличая «капитализм», побивает его убийственным доводом: капитализм, существуя много веков, так и не создал по-настоящему глубокую гуманистическую философию; «коммунизм» же таковую философию создал – хотя и не существовал вовсе! Надо думать, в реальности данный философ никак не согласился бы питаться чудесными, но не существующими блюдами… Многочисленные бараны яростно обличают «общество потребления» (еще один популярный штамп), но каждый из них свое собственное потребление считает естественным, нормальным и даже где-то несправедливо заниженным. Крыса старается сверять свои идеи с фактами – и, кроме того, ей присуща способность связывать с собой идеи из разных областей, с «разных полочек». Так, знакомство с понятием «необходимого разнообразия» заставит ее отвергать самые симпатичные проекты «справедливого» общественного устройства, предусматривающие упрощение социальной структуры; точно так же знакомство с теорией психотипов Саага позволяет в дальнейшем не рассматривать всерьез любые рассуждения об «обществе без власти». Для крысы нетрудно увидеть связь между проблемой договорных матчей в футболе и более общей проблемой конфликта интересов и стимулов в обществе. Для барана это представляется несуразицей: где футбол, а где Общество? Также барану-«серьезному мыслителю» представляется нелепой мыслью о том, что некие познания об обществе можно получить из художественной литературы: ведь там часто даже слов таких не встречается – «общество», «социальные проблемы»… Продвинутый баран-мыслитель объяснит вам, что в романах повествуется о вымышленных людях, а описанных там событий никогда и не было; и посоветует почитать серьезную литературу – «Протоколы сионских мудрецов», «Концепция Общественной Безопасности», «Русская Идея в контексте парадигмы конкурентно-управляемой социальной эволюции»… Свойственная крысам способность делать неожиданные сопоставления и сравнения не имеет ничего общего с любимым многими баранами мышлением «по аналогии»: представим себе, что государство – это организм, в коем Правительство – мозг… представим себе, что человек – это компьютер… и т.п. Подобные аналогии позволяют баранам быстро и легко получать те заключения, которые они изначально и хотели получить. (т.е.., подтвердить их ВЫДУМКИ). При этом горе-мыслителей нисколько не смущает ни качественная разница между сравниваемыми объектами, ни тот факт, что и о принятых ими для аналогии образцах они имеют самое поверхностное, чисто внешнее впечатление (ибо, естественно, не знают ни анатомии и физиологии, ни устройства компьютера). Пожалуй, наиболее наглядным примером едва ли не всех особенностей бараньего мышления, может служить известное заклинание современных поклонников тов. Сталина: «Даже злейший враг Советской власти Черчилль сказал (о Сталине» - он принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой!!!» Во-первых, расхожая, а значит, популярная среди тех же баранов «народная мудрость» гласит: если тебя хвалит твой враг, подумай, в чем ты ошибся. Но почему-то в данном случае эта «мудрость» ими не применяется – она остается невостребованной на своей «полочке» (неспособность к сопоставлению и связыванию различных «истин»). Во-вторых, атомная бомба, как научно-техническое достижение, к общему развитию общества и государства имеет лишь сугубо косвенное отношение и уж подавно не имеет никакого отношения к личностным характеристикам руководителя государства (неопределенность понятий и предмета обсуждения – по сути, высказывание попросту ни о чем). В-третьих, при обращении к историческим фактам становится очевидным, что Вождь «оставил» страну как с бомбой, так и с той же сохой (нежелание проверять утверждение на соответствие фактам). Наконец, в-четвертых - и как бы в довершение всего – и не говорил никогда «злейший враг» Черчилль этих самых радующих баранью душу слов (нежелание проверять информацию - следствие как умственной лени, так и преобладания эмоций над мышлением: что приятно слышать, то и сочтем за истину.). Возвращаясь к крысам, отметим напоследок едва ли не самую важную особенность «крысиного мышления», которую можно условно назвать неодномерностью. Крыса, как отмечалось выше, старается избегать «черно-белого подхода», при котором все явления и события делятся на «хорошие» и «плохие» («прогрессивные-реакционные» и т.п.). Она способна видеть разные стороны явления, «свет» и «тень», их противоположности и единство. Она знает: нет приобретений без потерь; следует их рекомендациямнет выгод без издержек; за любой успех необходимо платить определенную цену. Человек этого типа старается рассматривать любое явление в его развитии – и понимает, что любое явление несет в себе зародыш собственной гибели; и в то же время давно прошедшее может иметь последствия в настоящем. Исходя из этого, крыса разглядит те изъяны самых «успешных» проектов, которые приведут к их конечному краху; баран в таких случаях будет тоскливо удивляться: «ведь так хорошо все шло!» .Разумеется, возможно и обратное: крыса способна разглядеть выход из безнадежной, по мнению барана, ситуации. Наконец, человек крысиного типа вообще лучше чувствует ход времени, спокойнее принимает изменения в окружающем мире , даже если и они не отвечают его собственным желаниям. И если баран может скорбеть по «счастливому прошлому» (скажем, «советскому») и всерьез жаждать его возвращения, то крыса может вполне разделять его эмоции, но она хорошо сознает, что невозможно «остановить мгновение», что самый «прекрасное» мгновение не длится бесконечно и неизбежно сменяется чем-то иным (а вот чем именно – тут возможны варианты); баран, конечно, вполне может знать и повторять расхожую присказку «все течет, все меняется», но его психика ее отторгает. Вышеприведенная характеристика особенностей «крысиного» мышления не содержит в себе никаких особых откровений. Все эти особенности многократно описаны в различных, в том числе и вполне доступных, текстах, цель которых – научить любого желающего «правильно» мыслить. Но в том-то и проявляется различие психотипов: баран может полжизни изучать «диалектику» и «гносеологию», запомнить немало специальных терминов, но на его реальном мышлении это никак не отразится; крыса же, и не ведая о соответствующих дисциплинах, чисто интуитивно следует их рекомендациям в своей умственной деятельности.
roger: ебольшое заключение Подводя промежуточные итоги обзора теории Саага, следует, прежде всего, еще раз повторить: психотип не определяет содержания и направленности деятельности человека - ЧТО он делает); он определяет характер этой деятельности, образ действий (включая и умственную деятельность) – КАК он делает. Психотип – лишь оболочка, которая может вмещать самое различное «содержимое», зависящее от личных особенностей индивида («гороскопа»), его воспитания, сознательного выбора жизненных ценностей и многого другого, явно до конца не изученного . (На простейший детский вопрос «отчего одни люди хорошие, а другие плохие» удовлетворительного ответа не нашел еще ни один взрослый мыслитель.) В начале данного текста упоминался пример В.В. Жириновского. С точки зрения рядового барана-телезрителя – это забавный клоун, развлекающий публику неадекватным поведением и вызывающий у того же барана приятное ощущение своего умственного превосходства. Между тем, более внимательный анализ (так сказать, с позиций «крысиного мышления») позволяет заключить, что в данном случае перед нами – как раз толковая и способная крыса, успешно добивающаяся своих целей - то есть, материального благополучия и известности – и при этом сводящая к минимуму риски, связанные с причастностью к официальной власти. По сути дела, многие из упомянутых баранов-зрителей хотели бы для себя того же – но они не знают, как этого добиться. А Жирик знает… (какая-то небольшая часть баранов, впрочем, чувствует »успешность» Жириновского – и признает его Авторитетом). Соображения же общественного блага, а также «общественного мнения» для данной конкретной крысы существенной роли не играют. А вот другой политик «крысиного» типа – Н.С. Хрущев. Верный исполнитель указаний тов. Сталина сумел позднее использовать открывшуюся возможность для осуществления таких изменений, которые не позволили СССР превратиться в аналог нынешней Северной Кореи и тем самым продлил существование советской цивилизации. При этом, разумеется, как и положено крысе, действовал он отнюдь не в ущерб своим личным интересам: сам возглавил партийно-государственную иерархию и, само собой, наглухо закрыл вопрос о собственной причастности к делам эпохи «культа личности». (Идейные бараны-сталинисты и по сей день попрекают Хрущева «предательством», как бы подтверждая, что баран остается бараном в любой идейной оболочке.) Впрочем, и с баранами не все так просто и однозначно. В послехрущевские времена руководили советской державой именно представители данного психотипа. И действовали они согласно именно прочно усвоенным ими стереотипам. Но среди данных стереотипов были и представления о том, что «мир лучше войны», «в ядерной войне победителей не бывает» и т.п. А будь у власти какая-нибудь изобретательная, творчески мыслящая крыса, она могла бы и усомниться в бесспорности этих стереотипов и попробовать опровергнуть их на деле («карибский кризис» как раз имел место во времена Хрущева) - тогда, вполне возможно, мы уже не смогли бы сегодня знакомиться с плодами мудрости Саага…Баранам из брежневского руководства не приходило в голову и оздоровлять экономику методами «шоковой терапии» - не в силу особого человеколюбия, а именно потому, что «не положено было» применять такие методы в «социалистическом обществе», не вписывались они в набор привычных инструментов управления. И благодаря этому немалой части бывших советских граждан был обеспечен более длительный период относительно благополучного существования. Но – тем сильнее оказались будущие потрясения и потери, от которых до поры до времени уберегало баранье благоразумие «вождей»… (По необходимости здесь приводятся простейшие общеизвестные примеры из нашей земной действительности. Однако надо сказать, что дерзкая мысль Саага, не ограниченная силой земного притяжения, пришла к выводу, что указанные особенности психотипов сохраняют силу и во внеземных цивилизациях; «Баран – он и в Галактике Баран» - уверенно констатирует Сааг. Интересующихся отсылаем к классическому тексту «Выпускное задание», в котором представлен впечатляющий образ Галактического Барана и наглядно показано, как общество, сознательно сконструированное на предельно антииерархических принципах, неизбежно превращается в максимально жесткую иерархию – в полном соответствии с Теорией. Будущие поколения человечества, вступив на просторы Вселенной, не окажутся во тьме –свет мудрости Саага озарит их пути). Поскольку здесь подводятся лишь предварительные итоги, нам остается лишь конспективно отметить самое очевидное: носители крысиного психотипа могут обладают несомненными преимуществами там, где требуется более широкий кругозор, способность к «стратегическому» мышлению, поиск новых, нестандартных решений (пресловутая «креативность»). В свою очередь, носители бараньего психотипа вполне могут иметь аналогичные преимущества там, где требуется исполнительность, дисциплина, строгое соблюдение правил, добросовестность и усердие. Так как жизнь реального (а не вымышленного очередным мыслителем-утопистом) достаточно многообразна, в ней всегда найдется место для проявлений достоинств обоих психотипов. (Стоит, впрочем, заметить, что в стабильном обществе, бараны,как правило, «востребованы» в относительно большей степени; в обществе, переживающем период изменений, на первый план выходят крысы). Соответственно, мы возвращаемся к тому, что заявлялось в самом начале очерка: к психотипам неприменимы оценочные понятия «лучший» и «худший», «высший» и «низший». (Не лишним будет повторить еще раз, что, как правило, отдельный человек в той или иной степени обладает какими-то чертами обоих рассмотренных нами психотипов). Далее, отметим, что любое государство (как, в принципе, и любая другая иерархическая организация) стремится формировать у своих граждан (членов) именно баранью психологию – не по чьему-то сознательному умыслу, а в силу своих объективных интересов. Парадокс, однако, состоит в том, что та иерархия, которая излишне преуспеет в формировании и поощрении бараньей психологии , неизбежно столкнется с кризисом – возможно, смертельным. Последний и самый яркий пример у всех обитателей постсоветского пространства перед глазами. Крысы, которые были, есть и будут в любом достаточно большом людском сообществе, не только сами начнут «подрывать устои», но – рано или поздно – раскачают некоторую часть баранов… Следовательно, для того, чтобы быть устойчивой, иерархия должна предоставлять некоторый простор носителям крысиной психологии – с тем, чтобы и они ощущали данную иерархию «своей» - пусть и несовершенной, но открытой для изменений. Развивать далее эту тему, однако, представляется пока нецелесообразным – ведь мы еще не рассмотрели третий из выделенных Саагом психотипов – тип Павиана. А без этого типа любые наши заключения будут страдать неточностью. К Павианам мы и обратимся – но уже в следующей части очерка.
Эуг Белл: Большая просьба пользоваться скрытым текстом. Сейчас мы здесь приняли это правило, чтобы сайт был читабельным. Пишется 10-12 строк, которые концентрируют в себе содержание последующего, и остальное убирается с помощью кнопки more (самая левая).
roger: ПАВИАНЫ. Один мудрый оцелот тысячекратно ценнее табуна антилоп Аль-Сааги Павианы – наиболее редкий из психотипов. Это люди, не только не сомневающиеся в возможности изменять окружающую действительность, но и уверенные в том, что эта действительность должна быть перестроена по их разумению. По сути - сами себе авторитеты. Именно по причине редкости данного типа простому наблюдателю, к оному типу не относящемуся, приходится опираться не столько на свои наблюдения – если они и есть, то скудны и недостаточны для полного суждения – сколько на известные из различных общедоступных источников факты о жизни и деятельности «выдающихся людей», очевидно принадлежавших к типу Павиана. (Само собой, не каждая «знаменитая личность» относится к этому типу). Итак, будем смотреть на людей, активно стремившихся к изменению мира. Но при этом с самого начала, что под миром в концепции Саага следует понимать мир «субъективный» - мир, каким он представляется данному индивидууму, мир в пределах его кругозора А пределы эти зависят как от личностных особенностей индивида, так и от обстоятельств, в которых формируется его личность. Поэтому нет ничего удивительного, что для немалого числа людей «павианьего типа» - если не для большинства – изменением мира является изменение их собственного положения в обществе- естественно, в лучшую сторону. Но это – улучшение сверх «положенного» (к чему может стремиться Баран) и сверх «возможного» (устремления Крысы). Однако Павианы проявляли свои стремления к изменению окружающего мира и в завоеваниях (чингиз-хан, Александр Македонский, Наполеон), и в государственной деятельности (Петр 1-й и тот же Наполеон), в создании и распространении религиозных учений (Мухаммед, Кальвин) и в социальных революциях, в науке и в искусстве; а также и в криминальной деятельности – различные «крестные отцы», превратившие банальную кустарную преступность в солидную отрасль бизнеса, несомненно, принадлежали к данному психотипу. В качестве пояснения к вышесказанному впмоним, что М.В. Ломоносова среди прочих лестных характеристик. Называли «Петром Великим российского просвещения». И знакомтсво с соответствующими биографиями позволяет обнаружить несомненное сходство «психологических портретов» данных личностей. Для обоих характерны размах и разностороннесть деятельности, необычайная энергия, непочтение к установившимся нормам и авторитетам, способность преодолевать любые препятствия и сопротивление - ….Любознательных и способных людей, желающих узнать побольше об окружающем мире всегда хватало, но многие ли пойдут пз Холмогор в Москву за знаниями, не имея никаких гарантий успеха? Человек «бараньего» типа на месте Ломоносова быстро осознал бы, что учиться ему «не положено» и оставил бы всякие поползновения (отводил бы душу в фантазиях, как делают многие любознательные от природы бараны). Человек «крысиного» типа изыскал бы некие «реальные» твозможности удовлетворения любознательности – выучился бы грамоте в своем краю и черпал бы знания из случайных книжек и разговоров с заезжими «умными людьми». Но Павиану нужно самое лучшее – пусть и «невозможное». «Крутость « Петра 1-го общеизвестна, но и Ломоносов был весьма резок (вплоть до мордобоя) со своими противниками - истинными и мнимыми (пресловутая «борьба с немецким засильем»). Но что важно отметить – неуживчивость отнюдь не помешала ему сделать блестящую карьеру – т.е.» лютовал» он с умом, знал (или чувствовал интуитивно) когда и с кем можно дать волю крутому нраву, а когда – нельзя. Это важное качество, отличающее павиана от барана с повышенной агрессивностью – у того эмоции преобладают над рассудком, он неистовствует»просто так» без пользы – а часто и во вред себе… Обращаясь к “деятелям культуры», стоит выделить особо крупных писателей, использовавших свое творчество (и создаваемый им авторитет) для пропаганды тех или иных идей (Л. Толстой, Г. Уэллс, А. Солженицын). В этих случаях наиболее зримо проявляется павианье стремление к изменению мира - в обычном понимании этих слов. Не просто написать хорошую книгу, имеющую успех у читателей, но и побудить этих читателей к изменению своего поведения, научить их как «надо жить» - причем сам автор уверен в возможности такого преображения мира своим словом. Хотя, разумеется, можно найти и таких представителей данного психотипа, которые стремились исключительно к эстетическому самовыражению – для них просто не было «мира за пределами их искусства. После этих вступительно-пояснительных замечаний попробуем охарактеризовать существенные черты представителей данного психотипа. Существенные особенности типа - Уверенность в возможности изменения окружающего мира и стремление к его изменению. Это именно изначальная, существенная особенность людей данного психотипа. Они органически не приемлют представление о том, что «иначе и быть не может», лежащее в основе мировосприятия «баранов». И если барану, как максимум, достаточно незамысловатого объяснения со ссылкой на Авторитеты – «это так потому, что…» (многим же баранам и этого не требуется), а крыса может сомневаться в предопределенности окружающей действительности и предполагать, что она может быть изменена (и предпринимать соответствующие попытки), то для павиана несомненно: если что-то вокруг него «неправильно» (самый простейший пример – его социальное положение), то это что-то не только может, но и должно быть изменено: нужно лишь подобрать нужные для этого средства. Используя расхожее выражение, именно человек данного типа – «кузнец своей судьбы», и, куя собственную судьбу, он одновременно изменяет судьбы других людей и общества в целом. Разумеется, люди данного типа не рождаются преобразователями, звоевателями, бунтарями и т.п. Изначальное отрицание существующей реальности – это все же довольно редкая аномалия и ее носители как раз не имеют особых шансов на успех в какой-либо деятельности. Типичный павиан может до поры до времени быть согласным с окружающей действительностью –пока собственный опыт и осмысление действительности (логическое или интуитивное) не убедят его в обратном – и вот тогда начинает работать психотип, не принимающий расхожих объяснений типа «так уж заведено» (не принимает павиан и более тонких обоснований, приемлемых для людей крысиного типа). А из неприятия вырастают и соответствующие действия по изменению неприемлемого положения. Не следует также приписывать людям данного типа чрезмерную «целенаправленность», ясное осознание своей «миссии», как это зачастую делается в популярных жизнеописаниях. Задачи, решаемые павианами и цели, которые они ставят перед собой, определяются их положением на данный момент и их кругозором, который опять же зависит от положения. Не мечтал Чингис=хан с детства о завоевании мира «до последнего моря» (хотя бы потому, что едва ли слыхал о его существовании) и юный Наполеон не видел себя «императором Франции». По мере развертывания деятельности павианов меняются и рамки их кругозора , и конкретные задачи, которые они решают, руководствуясь зачастую сугубо личными соображениями, неведомыми посторонним . По завершении же деятельности той или ной исторической фигуры этого типа склонные к анализу мыслители-крысы обнаруживают в этой деятельности «смыслы» и «цели», о которых сам анализируемый деятель мог и не подозревать. Позднее домыслы мыслителей-историков, пройдя соответствующее упрощение, оседают в сознании рядовых баранов в виде не подлежащих сомнению мифов о «героях», вершащих свою «миссию». Так Александру Македонскому приписали стремление объединить народы мира в некое «царство справедливости»; так Александр Невский из феодала-хищника – преданного вассала Золотой Орды – превратился в «борца за землю Русскую»… Как емко и афористично сформулировал с присущей ему проницательностью Сааг: «В сущности, история – не более чем набор домыслов» (что, разумеется, не следует понимать по-бараньи прямолинейно). И, тем не менее, рассматривая биографии знаменитых Павианов, нельзя не заметить в них определенную логику, обусловленную именно нежеланием довольствоваться достигнутым. (Классический пример – действия Ленина в 1917 г., после Февральской революции). Это и есть та пресловутая «воля к власти», о которой любили потолковать иные философы. «Простые люди» бараньего типа часто недоуменно рассуждают о том, что «они там наверху только и делают, что грызутся за власть». При этом рассуждающие упускают из виду, что в большинстве случаев эта грызня за мистическую «власть» сводится к борьбе за вполне конкретные матблага (по принципу «больше (имеешь) – значит лучше (живешь)» и за признаки статуса - должности, звания, почести, неформальный «авторитет» - то есть к тому же, чем заполнена жизнь рядового гражданина бараньего психотипа. (На почве особо острого непонимания этого факта выросла целая группа баранов-альтернативщиков, именующая себя «анархистами» и неустанно проклинающая некую отвратительную извечную мистическую сущность, называемую «властью»). Однако помимо этой прозаической расшифровки «власти» возможно – и в некоторых случаях необходимо – иное ее понимание: власть – это возможность изменять действительность вокруг себя, претворять в жизнь свои замыслы, стремления и идеи (безотносительно их характера). И вот такую волю к власти мы и обнаруживаем упредставителей павианьего психотипа как неотьемлемую его составляющую. Стоит отметить, что когда это стремление к переделке мира по-своему сталкивается с серьезными препятствиями, представители данного типа испытывают серьезные психологические кризисы. Так было с Л. Толстым, мучительно переживавшим противоречие между своим образом жизни и проповедумым им же принципами – и сбежавшим перед смертью из дома….А на другом краю спектра мы находим Б.Н. Ельцина, пытавшегося покончить с собой из-за внезапного «облома» карьеры….
roger: - Повышенная склонность к риску. Понятно, что для достижения успехов в своей деятельности, Павианам необходимо рисковать сверх обычного уровня, приемлемого для людей других психотипов. Хорошо известны случаи, когда молодой Бонапарт шел в атаку вместе со своими солдатами и когда он же в 1815 г. вышел безоружным навстречу отряду королевской армии^ «солдаты, стреляйте в своего императора!». Александр Македонский первым врывался в осаждаемую его войском крепость, Кортес и Писарро с горсткой солдат бросали вызов многотысячным армиям ацтеков и инков….Но, что важнее, и в деятельности других представителей этого типа, не отличавшихся, возможно, столь явной личной отвагой прослеживается способность принимать решения, успех которых кажется маловероятным по мнению «всех здравомыслящих» людей и брать на себя ответственность за последствия (вспомним хрестоматийное ленинское «есть такая партия!» и последующие события; а можно вспомнить Колумба, гнавшего свои корабли в неизвестность, невзирая на ропот экипажей). Такую склонность мы без труда обнаруживаем и у великих завоевателей прошлого, и у первопроходца космоса С. Королева. В этом важное отличие Павиана от Крысы, предпочитающей оставаться в рамках возможного: смелых идей у Крысы может быть достаточно, но вот решимости рисковать чем-либо существенным ради их осуществления не хватает. У. Черчилль, знаменитый политик «крысиного» типа не раз выступал с новаторскими предложениями типа создания «Европейского Содружества» (что в дальнейшем и осуществилось), но он не «вкладывался» в их реализацию. Способность «идти против всех», «против течения» - важнейшая характеристика данного психотипа. - Способность принимать эффективные решения. Вышеуказанные особенности – стремление к «преобразовательной» деятельности и способность к риску- при всей их яркости сами по себе не обеспечивают Павианам решающего преимущества над людьми иных типов. Для успеха требуется еще принять правильное решение – что делать, на какой именно риск пойти. По сути, речь идет об УМЕ в самом простом, незамутненном различными толкованиями значении этого слова. Способность принять решение – рациональное или интуитивное – которое приводит к желательному для данной личности результату и образует «ум». Тот самый «практический ум», наличие которого у павиана Сталина признавал и его принципиальный оппонент (и собрат по психотипу) Троцкий. Возможная путаница в данном случае обусловлена тем, что зачастую под Умом понимается нечто более “возвышенное» - разностороннесть интересов, поиск ответов на различные «отвлеченные» вопросы, склонность к философскому осмыслению действительности и т.п. Разумеется, среди представителей «павианьего» типа мы найдем лиц, отличавшихся жаждой познания (тот же Ломоносов), поиском «смысла» и «правды жизни» и ( Л. Толстой) или хотя бы широком кругозором (тот же Наполеон). Но большая часть Павианов проявляет себя в достаточно узких областях, за пределами которых их мировоззрение может ничем особенным не отличаться от «понятий» людей иных психотипов. К примеру, и самые пламенные поклонники Сталина совершенно не вспоминают его «теоретическое наследие», не чувствуя в этом ни малейшей потребности… Говоря об эффективности принимаемых Павианами решений, надо учитывать, что эффективны они именно с точки зрения принимающей их личности (другое дело, что иногда они могут приносить несомненную пользу другим людям, группам людей и обществу в целом). Скажем, многолетняя деятельность тов. Сталина с точки зрения общественной имеет эффективность нулевую или даже отрицательную. При этом неважно, с какой точки зрения ее рассматривать – постороннего наблюдателя или сторонника официальной советской идеологии: ведь не то что «коммунизм» не построился, но и «полная и окончательная победа социализма» оказалась фикцией, не превзошел СССР развитые страны ни выпуску продукции «на душу населения», ни по производительности труда, не стерлись всевозможные «грани», не воспитался «новый человек»…и еще много-много НЕ…Короче, ничего из заявленных целей не было достигнуто – но вот с точки зрения удержания и упрочения собственной власти решения Сталина были вполне эффективными: помер он своей смертью, находясь во главе государства (две эти вещи напрямую увязаны друг с другом). Это понимание эффективности действий именно для действующей личности пригодится нам позднее при рассмотрении «идейности» Павианов. Принятие эффективных решений немыслимо без гибкости, умения изменить свою позицию, оценить, что возможно и что невозможно на данный момент. Поэтому по необходимости человек павианьего типа демонстрирует вполне крысиные качества – умение приспособиться к обстановке, находить компромиссы с другими людьми, идти на уступки , не считаясь с собственным самолюбием - и т.д. И Наполеон в начале карьеры не стеснялся просиживать в приемных у людей, которых никак не мог считать равными себе…Не чурались компромиссов Ленин, Троцкий и Сталин. Настоящий павиан готов учиться и у противников, к которым не питает никакой симпатии на личном уровне. Так Сталин не стеснялся осуществлять троцкистскую идею ускоренной «сверхиндустриализации» (за счет «сверхэксплуатации), гневно осуждаемую им за несколько лет до этого. Так, Ленин, переходя к НЭПу, молчаливо признал правоту «идейных врагов», утверждавших, что Россия не готова к «социализму»… Если уж зашла речь о проявлениях у павианов черт иных психотипов, уместно будет заметить, что добившиеся больших успехов павианы начинают обнаруживать некоторое сходство с баранами – в смысле ощущения себя «пупами вселенной», потери способности к объективному суждению. «В моем лексиконе нет слова невозможно» - изрек Наполеон незадолго до своего падения. Александр Македонский истово внедрял при своем дворе персидские ритуалы с низкими поклонами Владыке, невзирая на недовольство соратников – а ведь сам же он продемонстрировал своими победами невысокую цену этого мишурного величия… Как метко заметил проницательный Сааг Круг замыкается», на вершине своих достижений носитель вроде бы «высшего» психотипа становится очень похожим на самых непривлекательных представителей вроде бы «низшего» типа… - Умение воздействовать на людей, привлекать их к себе. Поскольку человек – существо общественное, то он не может добиться каких-либо существенных изменений в окружающей действительности без помощи других людей. И люди павианьего типа обладают способностью добиваться такой помощи. Даже те «гении-одиночки», которые свои преобразовательные стремления реализуют в индивидуальном творчестве (как, например, Гоголь), всегда находят преданных почитателей, готовых позаботиться о кумирах, невзирая на все их «странности». Что же касается Павианов, занятых общественной деятельностью, то свидетельствам их «магнетического» воздействия на окружающих (пресловутая «харизма») просто нет числа… При этом Павианы умеют привлекать к себе людей различных психотипов, находя для них соответствующие средства воздействия. Крыс (а равно и других Павианов) они убеждают в разумности и осуществимости своих замыслов, планов, целей, а также – что не менее важно – и в том, что эти замыслы и планы выгодны для убеждаемых (выгодны не только в банальном смысле, но и в плане самореализации, раскрытия собственных способностей). «Идейным Баранам» они дают убедительные идеи-лозунги, четко определяющие, что плохо в этом мире и что требуется сделать, чтобы стало «хорошо» («Долой власть капиталистов и помещиков», «Землю – крестьянам, фабрики – рабочим»), сопровождая их простейшими логическими обоснованиями. Наконец, на подготовленные соответствующим образом широкие массы Баранов они воздействуют преимущественно на эмоциональном уровне, заставляя их поверить – этот человек за нас, он даст нам Счастье! Тут срабатывает «детский эгоизм» бараньего психотипа, которому присуща неизживаемая вера в «мудрого родителя», готового посвятить всего себя заботам о детишках. - Высокая самооценка, способность «смотреть поверх голов». Будет уместным отметить здесь, что психотип Павиана неоднократно описывался в литературе под различными названиями: «сверхчеловек», «герой» - противостоящий «толпе» или увлекающий ее за собой – «возбуждающийся» (термин Э. Лимонова) и т.п. И.А. Ефремов упоминает о «категории Быков – людей, всегда причинявших затруднения человечеству. Бык – это сильный и энергичный, но совершенно безжалостный к чужим страданиям и переживаниям человек, думающий только об удовлетворении своих потребностей. Страдания, раздоры и несчастья…человечества всегда усугублялись именно такими людьми, провозглашавшими себя в разных обличиях единственно знающими истину, считавшими вправе подавлять все несогласные с ними мнения, искоренять иные образы мышления и жизни». Нетрудно увидеть тут очевидное сходство с описываемым Саагом типом Павиана – или, по крайней мере, со многими его представителями. Подобные формулировки служат почвой для возникновения различных теорий «хищной власти», «власти как насилия» убеждений в том, что «у власти всегда мерзавцы и садисты», анархических мечтаний об «упразднении власти» - и все это затуманивает общественное сознание, способствуя исключительно усилению социального пессимизма. Как было убедительно показано прозорливым Саагом, в реальности» носителями власти» (политической и экономической) в любом обществе могут быть представители разных психотипов. Поэтому возлагать на Павианов (хотя бы и в «бычьем» обличье) какую-то особую ответственность за беды человечества едва ли правомерно. Что же касается жестокости и безжалостности….Нетрудно найти среди известных представителей этого типа людей, в избытке демонстрировавших эти качества. Скажем, Петра Великого, самолично и неоднократно участвовавшего в казнях и пытках «злоумышленников», без всякой на то необходимости – то есть, исключительно из садистских побуждений. (Описанные вполне достоверно А. Толстым развлечения молодого Петра подтверждают этот «диагноз»). Или Александра Невского, вырезавшего глаза и отрезавшего уши неплательщикам татарской дани. Немало позверствовали великие завоеватели типа Чингиз-хана (хотя от других воителей своей эпохи они отличались количественно – масштабами своих жестокостей – но не качественно). Вместе с тем, рассматривая других представителей павианьего типа, мы не обнаружим у них таких проявлений личной жестокости. Скажем, величайший «злодей» 20-го века А. Гитлер самолично не замучил ни одного человека и никогда не посещал созданные по его указаниям концлагеря. Это же относится и ко многим другим Павианам, с именем которых справедливо связываются связываются многочисленные жертвы (иные из них даже почитались рядовыми баранами как образцы «человечности»). В данном случае речь идет о жестокости « на расстоянии», о способности отдавать распоряжения, как бы не замечая их последствий с точки зрения чужих страданияй… Люди других типов, будучи уверенными в том, что «надо» быть жестокими – в силу ли авторитетной «установки» (у баранов) или собственных убеждений (у крыс) – могут пренебречь этой «необходимостью», повинуясь собственным чувствам (такие случаи не раз описывались). У Павиана же, напротив – каким бы доброжнлательным и отзывчивым он ни был на личном уровне, все природные чувства исчезают, коль скоро «для дела» полезна жестокость. (В особенности это относится к «идейным» Павианам – в этом случае любые жертвы запросто оправдываются торжеством высоких идеалов, счастьем будущих поколений… ). Умея обращаться к людям, воздействовать на них, Павиан в то же время смотрит «поверх голов», рассматривая людей – пусть и неосознанно как материал для реализации своих стремлений и замыслов (впрочем, выражение «человеческий материал» использовалось иными представителями этого типа вполне осознанно). Такое отношение к окружающим, как нетрудно догадаться, подразумевает высокую самооценку (пусть опять же и неосознанную): я – не такой, как все, я «имею право»…Хотя, возможно, иные из Павианов искренне недоумевают, почему остальные не видят то, что представляется ясным им. Если присмотреться, то и в речах тех «мирных» представителей этого типа, которые проявляли себя в области религиозно-нравственных проповедей, нетрудно заметить нотки непреклонности – должно быть так, как Я говорю и никак иначе.
полная версия страницы