Форум » ТАЙНЫЕ ИСТОЧНИКИ ИВАНА ЕФРЕМОВА » катары - что за чудо такое? » Ответить
катары - что за чудо такое?
Эуг Белл: Читаем в Википедии (СТАТЬЯ "КАТАРЫ"): http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%B0%D1%82%D0%B0%D1%80%D1%8B И ЭТО НАЗЫВАЮТ АНТИСИСТЕМОЙ?
Ответов - 39, стр:
1 2 All
Андрей Козлович: Мне здесь интересно другое, чт о учёные начали о них говорить всерьёз. До недавнего времени же "на дух не переваривали эту тему". Я Вам уже говорил, что медитации часто дают более чем странные картины, которые без параллелельных миров(ПМ) не объяснить. Кстати, Крапивин вывел, на мой взгляд, из этого очень красивую гипотезу Великого Кристалла.
Андрей Козлович: Очень толковый материал. Но я не понял, что Вас смущает, Евгений? Чётко ведь написанно. "Катаризм — религия спасения, основанная на Откровении. Катары использовали христианские мифы о падении ангелов и Люцифере, а также о битве между архангелом и злобным драконом, для подтверждения евангельского дуализма, противопоставлявшего Бога милосердия и любви реалиям этого мира. В Святом Писании они видели предпочтение постулата о милосердии Божьем, постулату о Его всемогуществе. Они видели в человеческих душах падших ангелов, заключенных в телесные тюрьмы в мире, который во зле лежит, и который не от Бога. Их дуализм был основан на потивопоставлении невидимого мира света Божьего и этого мира, обреченного на разрушение и смерть злым творцом, которого они называли Люцифером или каким-нибудь другим именем дьявола. Души людей, ангелы, падшие из божественного творения, были увлечены драконом, вместе с ним низверглись в этот мир, и теперь ожидают избавления от своей земной ссылки: обещанного Христом спасения. Потому доктрина и культовая практика катаров опирается на Евангелие, толкованию которого они уделяли много внимания. Еретические проповедники основывали свои тезисы на целом корпусе ссылок на Писание. Именно так они интерпретировали послание Христа, Сына единственного истинного Бога, посланного Отцом в этот мир, «князем которого есть Сатана», чтобы, наконец, принести погибшим овцам, падшим ангелам, возможность спасения и возвращения на небесную родину". Это смертеутверждающая религия, которая прямо учит, что и наша с Вами смерть и смерть этого мира благо. То есть это извращение герметизма, который учит, что и нас, и мир нужно спасти, победив инферно, а для этого здесь, а не на том свете, нужно стать равными богам.
Эуг Белл: Где здесь говорится, что мир нужно уничтожить? Речь идет о спасении, о выходе с помощью Иисуса Христа из этого мира в другой... В вашей интерпретации должно получаться, что Иисус Христос (как верили) дал людям путь к обретению СПЛ, пользуясь которыми, люди смогут переместиться в "черную дыру" (в центре Млечного Пути?) и улететь в Открытую Вселенную... Типа того. НИКАКИХ СЛОВ ОБ УНИЧТОЖЕНИИ ВСЕЛЕННОЙ! Кроме того - катары явно принимают "этику Чеди"... (за что и поплатились!)
Эуг Белл: Вот здесь я инициировал обсуждение той же темы. Это - форум профессиональных историков. Под их никами могут быть фамилии крупных историков, членкоров и академиков... http://www.gerodot.ru/viewtopic.php?t=6505&postdays=0&postorder=asc&start=0
Андрей Козлович: Но мир этот должен погибнуть, и подразумевается, что его гибель благо. Следовательно, предположение Гумилёва, что катары считали необходимым способствовать его гибели кажется оправданным.
Эуг Белл: Нет, Андрей, по-моему, они нигде не говорили, что этот мир должен погибнуть (хотя и утверждали, что он зло и создан злым началом). Представим, однако, что они так говорили. Но тогда - рассуждаем дальше - чем они отличались от Таис, которая сожгла Персеполис? Сказать "теоретически", что "замкнутый" мир должен быть уничтожен, например, после того, как его покинут все одушевленные существа - разве это можно назвать антигуманным? Проблема состоит в том, что ценности этого мира - не только в "одушевленных существах", но и в растениях, в геологии, в удивительных математических структурах, которые этот мир буквально пронизывают ("существованья ткань сквозная...") и т.д. То есть (как это признавали и сами катары) в существующем мире, будь он хоть миллион раз замкнут, есть слишком много гармонии - а это значит, с т.з. катаров (в моем понимании), что он создавался, может быть, злым и некомпетентным началом или Существом, но ПО ПЛАНУ ИСТИННОГО БОГА - вот почему катары вряд ли стали бы призывать разрушать его "до основанья". На это указывает также и сама практика катаров: Добрые Люди не только считали необходимым безбрачие (то есть неразмножение), но и НЕНАСИЛИЕ. Но, в принципе, у любого человека есть право не иметь детей - этого же невозможно ни у кого отнять. Кроме того, добрые люди - это была лишь небольшая горстка тех, кто шел по пути достижения, возможно, СПЛ (??). Например, даже йоги принимали такой запрет, и, возможно, это связано не с физиологией, а с тем, что полное исполнение неких законов (например, говорить только правду и всю правду и т.д.) - это НЕОБХОДИМЫЙ шаг на пути к духовным достижениям, к овладению духовными способностями. И об этом написано в классических трудах по йоге. Добрые Люди (посвященные) считались высокой ценностью. Они не могли позволить себе сопротивляться солдатам-католикам, но их защищали ОБЫЧНЫЕ ЛЮДИ...
Эуг Белл: Мне сейчас пришла в голову еще такая мысль: спор Толстого и Чехова по ТЕМ ЖЕ САМЫМ ВОПРОСАМ. Андрей и все, кому все это интересно: перечитайте "Чайку", "Крейцерову сонату" и толстовское послесловие к ней. С точки зрения Гумилева, наверно, Лев Толстой был самым ярким представителем русской "антисистемы"!!! На самом деле Ефремов, как я думаю, попытался вновь ответить на старый русский "половой вопрос" (который неизбежно приводит и приводил к другому вопросу - о том, что должно быть с эмпирическим миром). И опять - это НОВЫЙ взгляд на творчество Ивана Ефремова.
balu: В копилку - найденное недавно "Евангелие от Иуды" свидетельствует о том, что Христос сам попросил Иуду о предательстве. Очень почитаемо было среди гностиков.
Эуг Белл: Вот так казнили катаров. Не существует ни одного изображения, где бы катары в ответ аналогично поступали с католиками. Вопрос в том, кто из двух противоборствующих сторон в альбигойских войнах был аналогом раковых клеток... Возможно - обе понемногу? Или же все-таки - войска католиков? Не многие ведь в истории сжигали пленных живьем на кострах - не так ли? А католики этим даже гордились, как видно из этой картинки: если бы этого стыдились, никаких картинок не было бы. Я бы сказал: жестокость рыцарей в этой войне безмерна... Чтобы понять меру страданий этой Доброй Женщины, зажгите спичку и поднесите к пальцу... Я поклонник Афродиты Урании, так что меня особенно потрясает в этой картинке то, что сжигают прекрасную женщину. Уничтожение красоты - особенно тяжкое преступление... Тот, кто все это затеял - и есть, как я думаю, и есть истинный мироненавистник...
Ribelanto: А я ведь был крещен католиком.... Потому что поляк. Эуг Белл пишет: Возможно - обе понемногу? Я бы сказал, что обе, причём не по-немногу, а по полной программе. Такова специфика христианства вообще, хоть официально-церковного, хоть еретически-сектантского. Причём это было заложено с самого начала: восхваление «божественного» геноцида (начиная с Потопа и заканчивая египетским народом), принцип умервщления плоти, ведущий к садизму и сексуальным извращениям, пропаганда национализма и т.д.- как Вы думаете, после всего этого, могло ли быть по-другому? На это указывает также и сама практика катаров: Добрые Люди не только считали необходимым безбрачие (то есть неразмножение), но и НЕНАСИЛИЕ. Но, в принципе, у любого человека есть право не иметь детей - этого же невозможно ни у кого отнять. Кроме того, добрые люди - это была лишь небольшая горстка тех, кто шел по пути достижения, возможно, СПЛ (??). Например, даже йоги принимали такой запрет, и, возможно, это связано не с физиологией, а с тем, что полное исполнение неких законов (например, говорить только правду и всю правду и т.д.) - это НЕОБХОДИМЫЙ шаг на пути к духовным достижениям, к овладению духовными способностями. И об этом написано в классических трудах по йоге. В принципе, у любого человека есть право детей иметь. А кроме того любить и быть любимым. Вы уверены, что исполнение этого закона ведёт к духовным достижениям (а не наоборот)? Это наводящий вопрос. Интересно, что все фашистские общества в истории человечества, как сказал бы Андрей, "общества-манкурты", антисексуальны идеологически и практически. Как правило, не найдётся ни одной преступной религии или идеологии, которая не спекулировала бы на проблеме "к духовности через воздержание". Это и христианство, и германский нацизм, и ислам.... сталинизм-брежневизм тот же (по-своему, правда)....да примеров множество можно найти. А потом разгребаем последствия таких диктатур и удивляемся, почему так распространены садизм, порнография, некрофилия, прочие аналогичные явления. Как человек, разделяющий фрейдомарксистские убеждения, считаю такой результат более чем закономерным после такой "духовности". А теперь представьте, а если бы катары одержали победу и их идеология стала бы распространяться..... Андрей Козлович пишет: Это смертеутверждающая религия, которая прямо учит, что и наша с Вами смерть и смерть этого мира благо. Абсолютно верный диагноз. Я бы даже сказал- некрофилическая.
Эуг Белл: Ribelanto , я тоже чуть было не стал католиком Причем чуть было не в самОм иезуитском учебном заведении. Даже сдал успешно экзамены и был зачислен... И все же - катары не антисистема! Во-первых, они высоко ставили женщин, в отличие от остальных христиан. Во-вторых, ненасилие. Кроме того, их отношение к любви очень напоминает таисафинковское - типа Афродита Урания... (если я, конечно, не ошибаюсь). Превознесение Небесной любви и противопоставлени ее любви "земной" с рождением ребенка... Все это вовсе не тоталитарно. Вот почему я и задаю вопрос: ПРАВ ЛИ Л.Н.Гумилев в данном конкретном случае?!
Андрей Козлович: Я уже отмечал, Евгений, что в антисистемах очень много правильного, в этом суть извращённой красоты - псевдокрасоты. При всех, безусловно, правильных, на мой взгляд, моментах в учении катаров, никуда не деться от того что спасение в смерти, с их точки зрения, тело они считали тюрьмой души, как и этот мир, и собирались освободиться и вернуться на небо через смерть, поскольку ИЗМЕНИТЬ ЭТОТ МИР НЕВОЗМОЖНО. С Таис и её философией (философией орфиков) другое, они считали возможным сделать гниющее заживо древо этого мира опять зелёным и здоровым, сожжение Персеполиса же, это отсечение высохшей ветви, которую уже не сдлать зелёной, по этой же причине Ефремов считал целесообразной эвтаназию.
Эуг Белл: В общем - это логично. В контексте предыдущего. Но почему тогда стремление катаров уничтожить этот мир (если оно было) и свое тело (также если было, потому что реально шла речь о "неразмножении") - не есть ОТСЕЧЕНИЕ ВЫСОХШЕЙ ВЕТВИ? Вообще-то, по логике вещей катары не должны были стремиться уничтожить тюрьму духа: ведь там томятся многие люди-ангелы (потенциальные)... Но тогда, когда все души покинут этот мир, он превратится в засохшую ветвь. ---------------------------------------------- Теперь о МОЕМ понимании. Я могу просто констатировать, что красота и гармония Мира состоит не только в людях, но это есть объективная красота, за которую заплачено тысячами смертей, страданий в инфернальных кругах. Уничтожать это по той причине, что цена чрезмерно велика - безумие! Да и за совершенство человеческой психики - та же цена, да еще побольше! На этом основании мы же не призываем уничтожать людей и человечество! ----------------------------------------------- Но, как я считаю, катары - не те, за кого их принимает Гумилев. А Ефремов о них разве где-то писал? Как раз речь шла о католицизме, когда Гирин водил возлюбленную в библиотеку Ленина и т.д. ----------------------------------------------- Весь вопрос в чудовищной сложности определения, какая ветка засохла, а какая все еще живет и может воскреснуть. Я ведь садовник. Вы когда-нибудь обрезали ветки винограда? Казалось бы - совсем сухая ветка, так нет же - дает отпрыск! Тем более - человек.
Эуг Белл: Вопрос: куда относить сексуальность по-катарски: к земной или к небесной любви? Я думаю, что катары относили сексуальность к небесной любви, а деторождение - к земной. Католики принуждали расплачиваться за сексуальность деторождением. Катары же распространяли проитвозачаточные средства. Смысл сексуальности мог быть, например, - постижение мудрости бытия как в тантре. Хотя все это может оказаться моей выдумкой, но есть некоторые факты, которые говорят, что такая интерпретация идей катаров может быть правильна. Например, рыцарская любовь явно не асексуальна. Тем не менее она не имеет к браку никакого отношения. А источники этого явления, видимо, все-таки у катаров... Давайте еще почитаем про катаров, потому что получается, что я, например, испытываю недостаток именно фактического материала...
Андрей Козлович: Эуг Белл пишет: В общем - это логично. В контексте предыдущего. Но почему тогда стремление катаров уничтожить этот мир (если оно было) и свое тело (также если было, потому что реально шла речь о "неразмножении") - не есть ОТСЕЧЕНИЕ ВЫСОХШЕЙ ВЕТВИ? Да потому что наш мир ещё не засохшая ветвь, его ещё можно изменить и возродить, а катары считали, что нет. Эуг Белл пишет: Теперь о МОЕМ понимании. Я могу просто констатировать, что красота и гармония Мира состоит не только в людях, но это есть объективная красота, за которую заплачено тысячами смертей, страданий в инфернальных кругах. Уничтожать это по той причине, что цена чрезмерно велика - безумие! Да и за совершенство человеческой психики - та же цена, да еще побольше! На этом основании мы же не призываем уничтожать людей и человечество! Правильно, мы призываем преодолеть инферно, сначало социальное, а потом по наростающей. Эуг Белл пишет: Но, как я считаю, катары - не те, за кого их принимает Гумилев. А Ефремов о них разве где-то писал? Как раз речь шла о католицизме, когда Гирин водил возлюбленную в библиотеку Ленина и т.д. Ефремов писал о манихеях, и считал их учение наивным. Эуг Белл пишет: Весь вопрос в чудовищной сложности определения, какая ветка засохла, а какая все еще живет и может воскреснуть. Я ведь садовник. Вы когда-нибудь обрезали ветки винограда? Казалось бы - совсем сухая ветка, так нет же - дает отпрыск! Тем более - человек. А кто спорит. Но, согласитесь, тогда поручать это "нашему суду, самому гуманному суду в мире" тем более нельзя.
Эуг Белл: Андрей Козлович пишет: Но, согласитесь, тогда поручать это "нашему суду, самому гуманному суду в мире" тем более нельзя. А другого пути нет. Нужно пытаться изменить наш суд, тем более, что есть возможность воздействовать на судей силой разума, а также есть возможность аппеляции вплоть до Европейского суда по правам человека. А отсечение суда как "сухой ветки" и априорное к нему отношение как к таковой - приведет к полному распаду и инферно (к самосуду, к которому и относится "адресный террор"). Если отсечь судебную практику и борьбу за справедливый и компетентный суд - ничего не останется, кроме кровавых разборок и "адресного терроризма". При этом у человека отберут даже элементарное право гласной защиты.
Андрей Козлович: А как насчёт создания альтернативного суда, и не суда присяжных, а именно альтернативного суда конкурирующего с официальным, и требования к властям признать его приговоры, решения определения и т.д. имеющими законную силу наравне с официальным, и с официальным конкурирующим, а люди уж пусть сами решают какому суду больше доверять.
Эуг Белл: Андрей Козлович пишет: а люди уж пусть сами решают какому суду больше доверять. Какие люди будут это решать? Какой-то третий суд? Ничего не понимаю...
Андрей Козлович: Сами люди, граждане, как это сегодня называется.
Андрей Козлович: Решил объяснить подробнее, вижу дело для Вас новое. Иск по гражданским делам фактически подаётся только в суд, хотя, формально можно вначале написать в прокуратуру, чтобы она поддержала Ваш гражданский иск в суде, но так прокуратура не делает. Подавать иск в защиту своих гражданских прав против любого начальства сегодня задача для сумасшедшего, ну, и ещё для Козловича. После прихода Путина суд насмерть стоит на том, чтобы всегда, в любых случаях, восторжествоаал принцип "я начальник, ты дурак", даже если факты вопиющи. Аналогична ситуация с возбуждением уголовного дела. Сегодня заявление о его возбуждении можно писать не только в милицию и прокуратуру но и в суд, так же в суде можно обжаловать необоснованный отказ в возбуждении уголовного дела, или незаконное его возбуждение. Но и суд, и милиция и прокуратура, равно как и вся номенклатура поголовно это "одна компания", поэтому надеяться добиться возбуждения уголовного дела не отвечающего им интересам можно примерно с таким же успехом как надеяться, например, что завтра будет второе пришествие, равно как и отмены постановления о возбуждении уголовного дела их интересам отвечающего. В результате масса людей реально сидит в тюрьме безвинно, для того чтобы "улучшить раскрываемость", масса же настоящих бандитов имеющих деньги и "кентующихся" с начальством неприкасаемы. И так ещё с советских времён. Сегодня с начальством "кентуются" и бизнесмены, многие из которых вчерашние бандиты. Можно ли оздоровть эту систему? Можно, но при одном условии. Большинство номенклатуры нужно лишить её руководящих должностей и поставить на её место порядочных людей, а большинство капиталистов лишить состояний и собственности и передать их порядочным людям. Не знаюю как Вы, но я считаю выполнение этого условия нереальным.
Эуг Белл: Нереальным за 10 дней, который потрясли бы мир. Но в течение нескольких десятилетий? Одновременно с усилением работы по общему воспитанию детей, а также - по "воспитанию" у взрослых социальной активности и самостоятельности? На самом деле я не пытаюсь фантазировать, я просто хочу понять, какие есть реальные возможности вне прямых насильственных действий, которые только увеличивабт энтропию и инферно. Крупные социальные проекты всегда были длительными. Их длительность превышала годы отдельной человеческой жизни. Об этом писал мой учитель Завалишин. Что это означает? Что нужно пытаться начинать (и продолжать развивать) проекты, которые даже нам не удастся завершить, а, может быть, и нашим детям. Но делать это необходимо, потому что иначе не останется даже надежды и теряется смысл нашего бытия... Проблема, однако, в том, насколько наши программы действий изначально разумны, реалистичны и оптимальны.
Андрей Козлович: Создать альтернативную систему власти это тоже дело не десяти дней. Ефремов не зря писал "Вы должны быть не менее могущественны, пусть с незаметной, теневой стороны жизни, чем олицетворяющее беззаконие олигархическое государство". В ходе революции, кстати, она возникает почти всегда. Вы сами приводили пример, что эсэры создали систему судов работающих лучше чем официальная российская юстиция, и, кстати, работающих гласно, насколько это было возможно в условиях конспирации. Ленин с его "Советами" та же опера. Для того чтобы оздоровить систему власти нужны, прежде всего, компетентные и честные кадры, которых власть отторгает, там выживают в основном подонки: "звери" и "скоты". И другого способа подготовить честные кадры способные сменить подонков во власти, я не вижу, кроме как создав ей реальную альтернативу. Равно как я не вижу другого способа, кроме методики неметоров, не допустить перерождения осовободительной организации в очередную бьющуюся за власть группировку "зверей" и "скотов". Поните, я говорил, что методика неметоров позволяет не только отличать порядочных людей, но и много ещё чего делать.
Эуг Белл: Эсеры были страшной БЕДОЙ России, а вовсе не благом! Это была страшная система самосуда, несправедливого и кровавого. Уничтожались тысячи людей, которые не могли ничего сказать в свою защиту. Именно эти факты и имел в виду Ефремов, когда говорил, что всегда убивали НЕ ТЕХ, КОГО НАДО и что перед террористами всегда возникают своего рода "призраки", против которых они воюют, будучи совершенно неадекватными. Эсеры были прологом сталинских репрессий. Я никогда не был их сторонником по части терроризма!! Не приписывайте мне, пожалуйста, то, что я не говорил. Как раз именно опыт эсеров - это важнейший аргумент против "адресного террора" и теории "уничтожения манкуртов". Ефремов в этом споре занимал странную двойственную позицию. Вроде бы он был против терроризма, а, с другой стороны, ему казалось, что если основной порок терроризма можно убрать, то терроризм становится благом (но как это сделать, он не объяснил). Но люди, которые его читают, могут вообразить себе, что они-то уже это умеют. В этом - опасность. И об этом я писал в своей статье о "Темной стороне".
Андрей Козлович: Эуг Белл пишет: Эсеры были страшной БЕДОЙ России, а вовсе не благом! Это была страшная система самосуда, несправедливого и кровавого. Уничтожались тысячи людей, которые не могли ничего сказать в свою защиту. А Вы думаете обычный суд работает лучше? Кто сегодня слушает, что человек говорит в свою защиту? Слушают "крутого" адвоката. Знаете есть такое выражение: "Хороших адвокатов не бывает, бывают адвокаты со свзязями". Поэтому адвокаты и "зашибают такую деньгу".
Алексей Ильинов: *Рыцари московского Храма* Крупную роль в истории советского масонства сыграл известный поэт и скульптор Борис Михайлович Зубакин (Эдвард). Этот человек определял себя как свободомыслящего анархиста-мистика и христианина. Ещё в 1911-ом году из числа товарищей по 12-й Санкт-Петербургской гимназии он организовал первую в своей жизни масонскую ложу — «Лоджия Астра». Собирались, как правило, на даче Зубакина, сочиняли и пели масонские гимны, изучали оккультную литературу и символику. В 1913-ом году Зубакин познакомился с руководителем петербургского отделения ложи розенкрейцеров «Астрея» Александром Каспоровичем Кордингом и вместе со своими друзьями вступил в его организацию. В 1915-ом году Кординг умирает, передав руководство Орденом Зубакину. В 1922-ом году Зубакин был арестован но вскоре освобожден. Это сразу же дало основание московской интеллигенции заподозрить в нём провокатора и агента ОГПУ. Справедливы были эти подозрения или нет неизвестно до сих пор. Семь лет спустя Зубакина высылают в Архангельск а 1938-ом он был расстрелян. Это конечно ни о чём не говорит Провокаторы страдали порой не меньше чем те кого они закладывали. Вспомним хотя бы историю Бориса Астромова. Но вернёмся к Зубакину. Отвергая предъявлявшиеся ему обвинения в принадлежности к контрреволюционной организации, он неизменно подчёркивал, что с 1913-го года принадлежал к духовно-религиозному мистическому братству нео-розенкрейцерского характера, отличающемуся отсутствием политической идеологии. На вопрос почему общество Зубакина скрывало свою деятельность от официальных органов он отвечал так. — Почему было нелегальным? По исторической традиции всегда маленькие по своей природе не могли быть большими группы — так называемые братства — были тайны и интимны, желая жить в тишине и не подвергаться обвинению официальных церковников в ереси, чтоб не слыть еретиками. Объяснение вполне логичное однако оно вряд ли могло удовлетворить чекистов. Поэтому подозрительно скорое возвращение Зубакина из застенков привели к тому что его общество распалось. В 1924-ом году он объявил о прекращении деятельности кружка. Братья разошлись. У Зубакина остались лишь персональное учительство и надежда когда-нибудь вновь воссоздать обитель-общежитие. В 1927-ом году Зубакин уходит, по его словам, на покой, назначив своим духовным преемником Леонида Фёдоровича Шевелёва, однако фактически это произошло едва ли раньше 1929-го года, когда Зубакина выслали в Архангельск. Конец наступил 26 января 1938-го года. "Слушали: дело №13602, — гласит выписка из протокола состоявшегося в этот день заседания тройки ОГПУ, — по обвинению Зубакина Бориса Михайловича, 1894 г. рожд., уроженца г. Ленинграда, бывшего дворянина, бывшего офицера царской армии, беспартийного, за контрреволюционную деятельность арестовывавшегося органами НКВД в 1922 и 1929 гг., осужденного к 3-м годам высылки в Северный край, скульптора. Обвиняется в том, что проводил и был организ[атором] и руководит[елем] антисоветской мистическ[ой] фаш[истской] и повст[анческой] организ[ации] масонского направления, ставил себе задачей сверж[ение] сов[етской] власти и установл[ение] фаш[истского] строя. Постановили: Зубакина Бориса Михайловича — расстрелять". Как и любые приговоры 38-го года приговор Зубакину был суров и совершенно необоснован. Главное — существовала подпольная организация а каковы были её истинные цели следователей НКВД интересовало мало. * * * Из провинциальных лож неорозенкрейцерского «Ордена Духа» Невель (Смоленск) наибольший интерес по составу участников и их дальнейшей судьбе представляет минская ложа «Stella» 1920 год, с которой также связывают имя Бориса Зубакина и куда входили художник поэт востоковед Павел Аренский, Леонид Никитин и знаменитый кинорежиссер Сергей Эйзенштейн. «Я никогда не забуду помещения ложи в Минске, — вспоминал позднее Эйзенштейн. — Мы приходили туда — несколько человек. Громадного роста, состоявший когда-то в анархистах дегенерировавший аристократ с немецкой фамилией Борис Плеттер — А.П… Неудачник — сын одного из второстепенных русских композиторов Павел Аренский — А.П… Актёр Смолин из передвижной фронтовой труппы… Тренькает за дверью балалайка. Стучат котелки из походной кухни во дворе. А здесь, накинув белую рубаху поверх гимнастёрки и обмоток — трижды жезлом ударяет долговязый анархист. Возвещает о том, что епископ Богори готов нас принять. Омовение ног посвящённым руками самого епископа. Странная парчовая митра и подобие епитрахили на нём. Какие-то слова. И вот мы, взявшись за руки, проходим мимо зеркала. Зеркало посылает наш союз в… астрал. Балалайку сменяет за дверью гармонь. Красноармейцы уже веселы. Печаль их была ожиданием ужина. А мы уже — рыцари-розенкрейцеры». Очень зло. И непонятно то ли Эйзенштейн действительно вскоре разочаровался в советском розенкрейцерстве то ли не хотел чтобы его обвинили в сочувствии к очередной подпольной организации. Как бы там ни было но в своей переписке с матерью Эйзенштейн отзывается о Зубакине скорее сочувственно. "Имел здесь очень интересную встречу, сейчас перешедшую в теснейшую дружбу нас троих с лицом совершенно необыкновенным: странствующим архиепископом Ордена Рыцарей Духа… Начать с того, что он видит астральное тело всех и по нему может о человеке говорить самые его сокровенные мысли. Мы все испытали это на себе. Сейчас засиживаемся до 4-5 утра над изучением книг мудрости древнего Египта, Каббалы, Основ Высшей Магии, оккультизма… какое громадное количество лекций вчетвером он нам прочел об извечных вопросах, сколько сведений сообщил о древних масонах, розенкрейцерах, восточных магах, Египте и недавних дореволюционных тайных орденах! Тебя бы всё это бесконечно заинтересовало, но всего писать не могу и прошу дальше никому не говорить. Сейчас проходим теоретическую часть практического курса выработки воли. Вообще он излагает удивительно захватывающее учение. И опять же дальнейшее — Москва. Туда, вероятно, прибудет и он. Знания его прямо безграничны…". В Москве занятия Зубакина с рыцарями были продолжены, причём большое внимание им уделялось теме «Незримого Лотоса», расцветающего в груди каждого посвящённого. — Несомненно, в Незримом Лотосе что-то есть, — иронизировал в связи с этим один из новоиспечённых рыцарей Михаил Чехов. — Вот возьмите собачек. Мы не видим ничего. А они что-то друг у друга вынюхивают под хвостиками. Вскоре братья-рыцари начинают отходить от Зубакина, чтобы положить начало новой организации, известной как «Орден тамплиеров» «Орден света» или ложа Солоновича. * * * У истоков «Ордена тамплиеров» стоял Аполлон Андреевич Карелин, известный в определённых кругах под эзотерическим именем Сантей. Модный писатель, он начинал как народник, позже перешёл к эсерам, а к 1905-му году окончательно сформировался как анархист. Эмигрировав за границу, Карелин читал лекции в Высшей школе социальных наук в Париже, где и был, видимо, посвящен в вольные каменщики. В Россию Карелин вернулся осенью 1917-го года с репутацией теоретика анархо-коммунизма. Здесь он сразу же был введён в состав ВЦИКа и развернул кипучую деятельность. При его участии была учреждена Всероссийская Федерация анархистов и анархо-коммунистов, создан «Чёрный крест» организация, оказывавшая помощь анархистам и знаменитый клуб анархистов в Леонтьевском переулке. Среди знавших его Аполлон Карелин пользовался репутацией человека принятого Советской властью и вполне лояльного. Он жил в 1-м Доме Советов и не скрывал своих хороших отношений с секретарём Президиума ЦИК Авелем Енукидзе и другими высокопоставленными советскими работниками. Взгляды Карелина были весьма отвлечены и туманны. По утверждению одного из его учеников они касались, главным образом, проблем подсознательной работы, проблем душевных и духовных сущностей. Тем не менее очень скоро вокруг Аполлона Андреевича организовался мистический кружок. На его заседаниях Карелин пересказывал древние легенды, потом слушатели задавали вопросы и беседовали. Весной 1924-го года этот кружок был реорганизован в «Орден тамплиеров», руководителем которого стал Александр Сергеевич Поль — преподаватель экономического института имени Плеханова. Братья, посвященные ранее в «Орден Духа», о котором мы знаем из рассказов Эйзенштейна, автоматически перешли в разряд его старших рыцарей. Всего степеней посвящения в Ордене было семь, и каждой из них соответствовала определенная орденская легенда: об Атлантах, потомки которых жили в подземных лабиринтах в Древнем Египте об Эонах, взявших на себя роль посредников между миром Духов и людей о Святом Граале и тому подобное. Поскольку мы ещё не один раз встретимся с легендой о Святом Граале я в качестве примера хотел бы продемонстрировать как её интерпретировали московские тамплиеры 20-х годов. "О Граале. … Четырнадцать тысячелетий назад наши предки прибыли в страну нашу по океану, всю западную пустыню тогда покрывавшему. А сами они вышли из глубин океана, на западе лежащего, и они жили там в подводных городах. По образу такого города был построен, хотя и несовершенно, лабиринт, в котором живут люди нашей расы, из глубины океана вышедшие… Как бы неким сосудом лабиринт теперь является, сосудом, в коем хранится прообраз тела и крови Сияния Тихого, ибо в духе, в людях обитающем, Свет Тихий. Свой луч оставил, как эманация тела Озириса — молоком и хлебом представляемая, в нас перевоплощается. Как те сосуды, в которых под видом молока и хлеба мы мистически кровь и тело Озириса храним, так и лабиринт две высшие сущности Света Тихого или тело и кровь Озириса хранит. Понимай мои слова духовно, ибо не материально, а духовно, более чем духовно то, что мы кровью и телом называем Света Тихого… Я был в чертогах атлантов. Несказанной красотой, красотой нежной и тихой блистали эти чертоги… Я видел Учителя и одиннадцать учеников Его. С двумя из них, Машара и Орсеном, я разговаривал. Учителю было на вид не более тридцати лет, а атланты говорили мне, что Он первым явился на планету и что Он жил на ней мирны лет — и тогда, когда над землей блестело солнце белое, и миллионы лет жил Он при блеске его… Много говорил Учитель, но плохо понял я Его. А все же довольно было для меня. Подошли к Нему Машара и Орсен, говоря, что они хотят идти на землю и принять мученический венец, а за ними и я подошел, готовый на все за святое дело. Он и меня, Аппера, из древнего рода Апперов, благословил на жертвенное служение и сказал, что некто из моего рода будет присутствовать, когда кровью Эоновской наполнен будет сосуд прекрасный — Грааль… Два ученика Его, Машара и Орсен, выкопали из земли тот камень, который лежал у подножия Креста, на нем же Свет Тихий был распят. И было углубление в камне том, и задержались на камне том капли крови и воды Его, в Грааль не попавшие… Машара и Орсен видели, что присохла к стенкам ямки кровь Его. Истолкли они тогда этот камень, и их ученики разнесли песок полученный в разные страны и развеяли его во время бурь, заповедав ветрам всюду разнести его. И развеялся песок этот, и вся планета, на которой живет род людской, Граалем стала. Легче спасаются те, которые около этой планеты трудятся… Мы, Михаилы Архангелы, собрали кровь Его, когда она, из Грааля испаряясь, к Верхам поднималась. В чашу прозрачно-светлую собрали мы ее и увидели, что мал сосуд, нами приготовленный. Еще такой же сосуд мы приготовили, и он не мог вместить всей крови Его. И множество сосудов мы сделали, и все они переполнились кровью жертвенной, ибо со всех земель, вокруг солнц разноцветных вращающихся, поднимались к нам эманации крови Его. Просили мы мудрых Серафов помочь нам собрать кровь Его жертвенную, и отвечали они, что охотно соберут ту часть, которую поместить в обителях своих смогут, а то, что мы не сможем собрать, да сольется с волнами Реки Голубой, к миру Аранов и выше стремящейся. И долго стояли у нас сосуды призрачные, драгоценной влагой наполненные, а когда обошли Эоны миры всех бесконечностей, кровь, в сосудах призрачных хранимая, в цветы чудесные, в розы мистические превратилась, и сплелись стебли этих роз в украшенные цветами прекрасные ступени Лестницы сияющей, высоко, высоко к Верхам поднявшейся". Весьма впечатляюще не правда ли. Штаб-квартирой тамплиеров стал Музей имени Кропоткина. Это не случайно почти все руководители Ордена Григорий Аносов Алексей Солонович Александр Уйттенховен Николай Проферанцев Николай Богомолов были видными анархистами с большим, дореволюционным, стажем политической борьбы состояли членами Кропоткинского Бакунинского и Карелинского комитетов и членами анархистской секции музея. Обряд посвящения в Орден был довольно прост. Проводивший посвящение старший рыцарь с белой розой в руке рассказывал неофитам легенду о Древнем Египте. К посвящаемому подходили два других старших рыцаря мужчина и женщина, призывая его быть мужественным, блюсти честь и хранить молчание. Затем принимавший ударял неофита рукой по плечу, имитируя удар плашмя мечом в рыцарском посвящении, и предлагал ему выбрать орденское имя. При вступлении неофиту сообщались сведения о структуре Ордена его иерархии и целях. Помимо обряда посвящения в Ордене проводились и другие ритуальные акты. В архивно-следственном деле имеются описание рождественской трапезы, происходившей в конце 1924-го года: «Мы сидели за круглым столом, накрытым скатертью, в середине которого стояла чаша с вином, накрытая белым покровом с черным крестом посреди. Сверху лежала какая-то веточка. На столе лежало Евангелие, заложенное голубой лентой. Праздник начался с вопроса младшего из присутствовавших о том, есть ли совершенная красота. Все остальные по очереди отвечали на этот вопрос, после чего можно было приступить к еде. Затем руководитель рассказывал какой-то миф, содержание которого совершенно не помню. Праздник закончился пением хором гимна архангелу Михаилу. Надо прибавить, что на стене висело изображение рыб, а в руке корифея была небольшая черная палочка, которой давался знак к действию». Дочерними организациями «Ордена тамплиеров» в Москве были ложа «Храм искусств» и «Общество милосердия». На периферии в Нижнем Новгороде и в Сочи действовали филиалы московской организации соответственно «Орден Духа», куда входили студенты агрономического факультета Нижегородского университета, и «Орден тамплиеров и розенкрейцеров». Что касается способов, при помощи которых производилось пополнение личного состава Ордена, то и здесь ничего принципиально нового московские тамплиеры не предложили. Подбирались люди интересующиеся оккультными науками историей эзотерики они приглашались на лекции по этим предметам потом им делалось предложение стать полноправным членом Ордена. Многие соглашались. Вот что рассказывал по поводу формирования мировоззрения типичного члена Ордена Александр Уйттенховен рыцарь и помощник редактора научно-технического комитета РККА: «На повторный вопрос об эволюции моего мировоззрения могу сообщить следующее: интерес к вопросам философского характера возник у меня очень рано мне было тогда лет четырнадцать, и первым был интерес к анархизму, выразившийся в чтении Эльцбахера и Ницше. Чтение Эльцбахера книга „Анархизм“, где излагаются разные системы анархизма, привело меня к изучению Льва Толстого и к увлечению его „Евангелием“, так что в течение нескольких лет до 1915-1916 гг. я считал себя толстовцем. От этого периода осталась у меня склонность к вегетарианству мяса я не ем до сих пор, рыбу — изредка и некоторые взгляды на искусство например, нелюбовь к Шекспиру. Знакомство с различными религиозными системами через Толстого привело к изучению буддизма и теософии. Первое выразилось в том, что в университете я занялся изучением санскрита, прерванным призывом меня на военную службу в мае 1916 г. В университете же прочитал почти все книги по теософии, имевшиеся на русском языке. Пребывание на военной службе до октября 1917 г. когда я вернулся с Юго-Западного фронта прервало это изучение, возобновившееся отчасти осенью этого же года. В университете я занятия не возобновлял, т.к. интересующие меня предметы санскрит и экспериментальная психология не начинали читаться. В это время я нашел по объявлению на обложке книги библиотеку Теософского общества, некоторое время брал там книги и познакомился с некоторыми теософами — председателем московского Общества Герье, библиотекарем Зелениной, Н.А.Смирновой, П.Н.Батюшковым. Из теософской литературы мне больше всего нравились книги Р.Штайнера, но тогда же я узнал, что Штайнер не теософ, а антропософ. Они привели меня к антропософии, и это увлечение вытеснив теософию продолжалось вплоть до осени 1920 г. Попав в это время за границу в г. Ригу, в качестве секретаря военного атташе, я стал изучать последние работы Штайнера в области социального организма. По возвращении в Москву в 1922 г. я прочёл в Антропософском обществе доклад „Очередная утопия“, в котором резко критиковал идеи Штайнера, после чего всякие связи, кроме личных, с антропософией были прерваны…». Несколько иной характер имела духовная эволюция коллеги Уйттенховена по Ордену бухгалтера Николая Богомолова. «Одного анархо-коммунизма мне казалось мало, казалось необходимым подвести под него более обширные основания идеологического порядка. Толстой связывал свое учение с христианством… Так я вошел в число членов-соревнователей Толстовского общества в Москве. Посещал собрания Общества и много думал, какой путь правильный: с применением насилия или без применения насилия? Решение этого вопроса я считал для себя важным. На этом пути мне пришлось обратиться даже к прочтению Евангелия и литературы по истории христианства. Должен оговориться, что я вообще не церковник, не хожу в церковь. К церкви, как властной организации, как к организации принципиально иерархического порядка у меня всегда было ярко отрицательное отношение. Нужно проводить резкую грань между церковью и христианством, беря последнее как одно из учений о нравственности. Прочитавши некоторые источники, я увидел в поучениях церкви, что вопрос об оправдании государства и власти, оправдании насилия является нелогичным, двойственным и явно неверным. Размышления над текущей политической деятельностью как в СССР, так и за границей, привели меня к мысли, что применение насилия и должно становиться все менее действенным для тех, кто его применяет. Насилие не дает тех результатов, которые ожидают от него… Ознакомление с мистическими идеями, с учением Христа по Евангелию показало мне и с этой стороны правильность основных установок анархизма, как я их понимал, то есть принципов любви, красоты, безвластия, принципа добра… Слова Христа не убий, взявший меч от меча и погибнет явились для меня определяющими моё личное поведение». Как видите московские тамплиеры довольно непринуждённо смешивали в одну кучу анархо-коммунистические идеи христианство гностицизм, теософию, антропософию розенкрейцерство, средневековое рыцарство и даже оккультную египтологию. Подобная всеядность позволяет нам снова говорить об игровом характере Ордена однако сотрудников ОГПУ такие тонкости волновали мало главное что руководители Ордена числились анархистами а значит принимали участие в политической борьбе. Впрочем и рядовые тамплиеры не упускали случая поагитировать народные массы в свою пользу. Поскольку среди членов Ордена был актёр Юрий Завадский в качестве одной из своих трибун они использовали Белорусскую государственную драматическую студию находившуюся в Москве. Первоначально студия была создана при Московском художественном академическом театре. Однако в связи с тем, что его основная труппа гастролировала за рубежом, опекуном студии утвердился 2-й Московский художественный театр. Уже первый спектакль Белорусской студии — «Царь Максимиллиан» по Ремизову (1924) — был решён в форме средневековой мистерии с использованием рыцарской символики. В таком же мистическом духе был поставлен и второй спектакль — «Апраметная». Помимо музея Кропоткина, одним из центров кружка стала квартира Леонида и Веры Никитиных в доме на углу Арбата и Денежного переулка. — Собрания, происходившие у Никитиных, — рассказывала на следствии пианистка Покровская, — носили определённо организованный характер… Программа была следующая. Читали стихи Блока, Бальмонта, Гумилева, рассказывали легенды и сказки, читали доклады на разные художественные и мистические темы, как-то: иероглифы в Египте, Врубель и его творчество, портрет и его развитие. С этими докладами выступал Никитин. Были музыкальные номера и чай. Никитин же водил нас в музеи — в Щукинский, Кропоткинский, Морозовский, Музей Изящных Искусств. По прочтении докладов бывал обмен мнений. Жена Поля пела следующих композиторов — Глиэра, Рахманинова, Чайковского, Римского-Корсакова. Я играла и аккомпанировала. Неожиданный арест одного из высших рыцарей, Алексея Солоновича, в апреле 1925-го года приостановил работу кружков, которая возобновилась только осенью. К этому времени был освобождён из Суздальского лагеря и сам Солонович, что объясняется, по мнению историка Андрея Никитина, провалом готовящейся широкомасштабной провокации ОГПУ против анархистов. Провокация задумывалась как раскрытие терактов против правительства в частности Зиновьева. Вслед за этим должен был начаться широкий процесс над анархическим движением в целом. Однако в силу ряда причин провокация не удалась, и внимание ОГПУ переключилось на троцкистско-зиновьевскую оппозицию, уничтожение которой заняло три года. * * * После смерти основоположника «Ордена тамплиеров» Аполлона Андреевича Карелина в марте 1926-го года духовным лидером движения становится Алексей Солонович преподаватель математики МВТУ имени Баумана. Наиболее крупным и, к сожалению, не сохранившимся теоретическим трудом Солоновича является его трёхтомное исследование «Бакунин и культ Иалдобаофа» Иалдобаоф — одно из воплощений Сатаны, ходившее в машинописном виде по рукам среди членов сообщества. Впоследствии именно эта работа будет цитироваться в обвинительном заключении как главное доказательство вины тамплиеров перед советской властью. Посмотрим что же выбрал помощник начальника 1-го отделения СО ОГПУ Кирре из пухлого машинописного труда для того чтобы изобличить руководителя «Ордена света». «Принцип власти привит человечеству как болезнь, подобная сифилису. От властолюбия надо лечиться, а с его безумством беспощадно бороться, ибо по следам Иальдобаофа ползут лярвы и бесовская грязь пакостит души людей и их жизни… Среди наиболее мощных фанатиков власти, для которых цель оправдывает средства, мы найдём Ивана IV, Филиппа II, Лойолу, Торквемаду, Ленина, Маркса и др. Все они были под непосредственным руководством ангелов Иальдобаофа в той или другой форме или степени» т.II, с.22. «Благодаря союзу рабочих и крестьян с интеллигенцией русская революция победила в октябре. А затем большевики вогнали клин государства между рабочими и крестьянами, разъединили город и деревню, благодаря мероприятиям эпохи военного коммунизма и затем в 20-21 гг. подавили революцию, шедшую глубже… Последние всплески революции раскатились громами Кронштадтского восстания, махновщины, крестьянских восстаний и так называемых голодных бунтов… Удушив революцию, погубив революционные элементы крестьянства, большевики тем самым подготовили себе прочную и бесславную гибель в объятиях буржуазно-мещанского элемента и того же крестьянства, а растоптав все элементы общественной самодеятельности, они отрезали себя и от пролетариата, как массы, как революционного класса в городах. Они, таким образом, выделили и обособили сами себя в новый, неслыханно беспощадный и глубоко реакционный отряд иностранных завоевателей» т.II, с.362. «Империализм же московских большевиков пока, т.е. в 1927 г., занят внутренней войной и безнадёжным старанием покорить страну. Однако занятость внутренняя может искать себе сил и во внешних завоеваниях. Но не нужно забывать немецко-еврейского происхождения большевизма, остающегося и обречённого всегда оставаться чуждым совокупности народов СССР» т.III, с.358. «Человек есть „гроб Господень“ — его надо освободить новыми крестовыми походами и должно для этого возникнуть новое рыцарство, новые рыцарские ордена — новая интеллигенция, если хотите, которая положит в основу свою непреоборимую волю к действительной свободе, равенству и братству всех в человечестве» т.III, с.10.". Солонович не стал отпираться заявив следователю буквально следующее: — После Октябрьской революции моя установка по отношению к советской власти была: принципиально не признал советской власти, как и всякой другой, но фактически считал невозможным и нецелесообразным вести против неё борьбу, так как такая борьба могла бы дать только победу буржуазии, ибо такова была общая ситуация и, в частности, положение самого анархического движения. Однако считал возможным и необходимым вести пропаганду анархических идей в легальных и лояльных формах. Разгром «Ордена тамплиеров» и связанные с этим аресты во многом были обусловлены борьбой, которую развернули против Солоновича его противники во главе с видным анархистом Боровым. Стремясь во что бы то ни стало убрать Солоновича из Кропоткинского музея, Боровой не стеснялся в средствах, выставляя в печати Солоновича и Кропоткинский комитет как цитадель реакции и черносотенства 34. Апофеозом разнузданной кампании против московских анархо-мистиков стала статья Юрия Аникста, опубликованная в 1929 году в парижском анархическом журнале «Дело труда»: "Преподаватель Московского Высшего Технического Училища по курсу математических упражнений; наследник покойного А.А.Карелина по анархическим и оккультно-политическим делам и организациям, Алексей Александрович Солонович — несомненно талантливая и незаурядная личность. Внешнее безобразие придает энергии его внушения особую силу, особенно действующую на восторженных натур и женщин. Громадная активность, пропагандистская и организационная, искупает его организационную бездарность, окружая его постоянно видимостью организационного кипения, вереницей эфемерных организаций. Бесконечные ордена и братства: Света, Духа, Креста и Полумесяца, Сфинкса, Взаимопомощи и т.п., целая иерархия оккультных, политических, культурных организаций, посвященных Иалдабаофу и его альтер эго — архангелу Михаилу, феерией болотных огней вспыхивают на темных и извилистых тропинках его жизни… Талант Солоновича своеобразен. Он пишет стихи. Но они никуда не годны по форме и их нельзя понимать: это какой-то набор звонких слов и образов. Он читает лекции и доклады, ошеломляет ими публику до одурения: столь они блестят эффектами остроумия, сравнений, неожиданных новых хотя и вычитанных взглядов и оборотов. Но как я ни пытался самое позднее на другой день после их произнесения узнать от его слушателей, о чем же говорил в лекции Солонович, ни разу ни один, несмотря на все потуги, не мог ничего, кроме внешних эффектов, припомнить… Он написал труд «О Христе и христианстве», «Волхвы и их предтечи», «Бакунин-Иальдобаоф» и т.п. — бесконечный ряд трудов, кроме оккультных «Голубых сказок», пьес подражая Карелину, медитаций и т.п. О «Бакунине-Иальдобаофе» он ухитрился в два года написать шесть громадных томов". Отрекомендовав Солоновича как отъявленного антисоветчика и антисемита, Аникст припомнил ему едва ли не все прегрешения перед Советской властью, начиная от симпатий к кронштадтским мятежникам 1921-го года и кончая принадлежностью к зарубежному масонству — словом, весь тот букет, который вскоре будет предъявлен уже в качестве официального обвинения. По-настоящему же за «Орден Света» взялись только в августе 1930-го года. В течении нескольких суток было арестовано 33 человека. В ходе допросов некоторые члены сообщества пытались оправдаться тем, о чём мы говорили выше — несерьёзным, игровым характером Ордена. — В период 1924-25 годов, — рассказывал на допросах Леонид Никитин, — увлечённый формами романтического искусства, я близко подошел к представлениям о рыцарстве как универсальной форме романтической культуры… Никаких организационных форм, никакой мысли о воссоздании рыцарства в орденском смысле у меня не было и потому никаких уставов, никаких программ какого-либо действия тоже не предполагалось… Лабораторные занятия, требовавшие участия иногда нескольких лиц, породили, по-видимому, у некоторых представление о действительном наличии рыцарской организации, чему могло многое способствовать. Во-первых, наименование работы Орденом Света произошло от как бы некоего лозунга или девиза, под которым эта работа проводилась. Дело в том, что, взявшись за идею рыцарства, как материала для разработки, я прежде всего постарался отбросить все то историческое и классовое, что было связано с рыцарством Средневековья, взяв здесь рыцарство как бы в некой его абстракции. Таким образом, был поставлен вопрос о вообще «светлом» рыцарстве, понимая под этим отсутствие всякого рода каких-либо иных его определений… Наряду с этой основной работой наметилась также возможность идеологической проработки вообще проблем искусства под лозунгом искусства большого стиля в духе мистерии с привлечением соответствующей терминологии вроде «храма искусства». Мистериальная основа такого искусства взята была именно потому, что вообще представляла собой форму синтетического искусства, из которой в дальнейшем развился театр и другие виды искусства. Все это в целом, однако, не ставило никаких политических целей и задач, и те организационные формы, в которые это выливалось, существовали постольку, поскольку какой-то минимум организованности должен был быть для осуществления самой работы. Успеха, однако, эта тактика не имела. Это связано с тем что сами следователи не слишком интересовались орденскими делами. Главное внимание их было сосредоточено на констатации нелегального характера собраний и антисоветских высказываниях членов кружка. К моменту ареста ОГПУ, уже давно ...
Алексей Ильинов: *Русский мистический анархизм* По словам основателя этого духовного движения, Аполлона Андреевича Карелина (1863-1926), возрождённое в "мистическом анархизме" гностическое христианство нигде за рубежом не имело такого распространения, как в советской России. И, наверное, нигде так жестоко не преследовалось тоталитарной властью. Кого-то может удивить, как эти два слова могут быть в принципе соединены. Но к началу 20 века анархизм естественным образом эволюционировал, постепенно пройдя путь от чисто политического движения ювенильного и часто агрессивного характера против насилия любой власти, к общественной деятельности этического и философского характера, а в конечном итоге – к духовной активности откровенно мистического типа, базирующейся на отказе от насилия вообще. Это движение открыто противостояло большевизму – его идеям и практике – вплоть до полного разгрома чекистами к 1939 году. Сведений об Аполлоне Карелине много, но они разбросаны по разным источникам (2). Он родился в Санкт-Петербурге в семье дворянина. Его отец, Андрей Осипович Карелин (1837-1906), свободный художник и фотограф Императорской Академии художеств, был одним из первых фотографов России. Прекрасный портретист и пейзажист, любитель астрономии и педагог, он был хорошо известен в России и за её пределами как действительный почётный член ряда обществ и призёр выставок в России, Европе, США. Аполлон Карелин с отрочества стал приверженцем идей русского анархиста Михаила Бакунина – самого последовательного и серьёзного противника тоталитарного социализма К.Маркса, равно как самодержавия и любой иной формы тирании (3). Детство и юность он прожил с родителями в Нижнем Новгороде, где включился в народовольческое движение, ещё будучи гимназистом. Народовольческий кружок Карелина готовил свою прокламацию для крестьянства – самую короткую в истории России: "Граждане! Требуйте конституции!" Первый арест, 14 месяцев в Петропавловской крепости Санкт-Петербурга. Затем окончание Казанского университета со званием кандидата юридических наук (1888), но экстерном, поскольку почти все годы с 1882-го по 1905-й он провёл в ссылках – в Семипалатинске, Яренске, Вологде, Иркутске. Карелин изучает историю, экономику и право русских сельских общин, где столкнулся с религиозным анархизмом и "безначальным" самоуправлением у староверов. С 1883 года он опубликовал множество статей и две книги – по истории и экономике. На жизнь зарабатывал публикациями, ведя бесплатную адвокатскую работу в пользу неимущих. В этом смысле Карелина можно назвать одним из самых первых российских правозащитников. В Сибири он из народовольца стал сначала социал-революционером. В 1905 году Аполлон Карелин окончательно обращается к анархизму и эмигрирует во Францию, где прожил 12 лет, много публиковался, преподавал и получил высокую степень посвящения в Ордене Тамплиеров. В 1907 году он основал Чёрный Крест – анархический аналог Красного Креста, всемирную благотворительную организацию помощи заключённым анархистам, бюро которой действовали в Лондоне и Нью-Йорке. В 1907-1913 годах он руковoдит также им основанным Братством вольных общественников – кружком русских анархистов в Париже. Стоит отметить, что своими радикальными сравнениями царской охранки с инквизицией средневековья и опричниной Ивана Грозного, Карелин заслужил большую ненависть политической полиции России, агенты которой угрожали его жизни в России и устраивали против него провокации в Париже, докладывая о нём начальству как об "опасном террористе". В первую мировую войну Карелин, в отличии от большевиков, стоял, как и большинство других анархистов, на твёрдой пацифистской позиции. Аполлон Карелин возвращается в истерзанную войной, бурлящую после Февральской революции Россию в сентябре 1917 года, ещё полный энтузиазма. Как и большинство русских анархистов, он надеялся, что октябрьский переворот 1917 года станет началом великой социальной революции. В 1918 году он основал Всероссийскую Федерацию анархистов-коммунистов, затем российское отделение международного Чёрного креста. В течение недолгого времени он возглавлял группу наблюдателей в правительстве советской России – Верховном Совете. Характерна оценка работы этой группы советским историком С.Н.Каневым: "Вся деятельность анархистов-коммунистов во ВЦИК была направлена на то, чтобы дискредитировать Советскую власть. С этой целью они и вошли в верховный орган власти" (2, с.109). Так понимают гуманизацию общества советские идеологи, ибо цель карелинской группы наблюдателей была в посильной гуманизации государственной власти – в борьбе со смертной казнью и общим террором большевистского государства. Такова была, ещё со времён Средневековья, традиционная политическая практика Ордена Тамплиеров, а также их преемников следующих эпох, которые не столько дуалистически противопоставляли себя феодальной и королевской власти в Европе, сколько смягчали её произвол и корректировали девиации от христианских идеалов, используя для такого влияния на сильных мира сего свой завоёванный кровью авторитет и прочное положение в обществе того времени. Уже к 1920-м годам дилемма русского анархизма становится печально ясна. Либо продолжать участвовать в создании нового общества на основаниях большевизма, и в этом случае диктатура материалистического типа будет неизбежна. Либо решать задачу расширения личного сознания и духовного развития людей, и в таком случае разрыв с новым режимом был неотвратимым. Уже в начале 1920-х годов исчезли последние надежды Карелина на то, что Россия избежит нового тотального государственного террора. Но Карелин никогда не был конформистом и не собирался сдаваться перед лицом большевистской диктатуры. В разгар "красного террора", когда российские тюрьмы заполнились не только дворянами и "буржуями", но снова социалистами и анархистами вновь возрождаемой империи, он пишет смелые статьи против смертной казни, в которых заявляет, что большевики "уничтожили" революцию, и что его личный анархический гуманизм опирается на идеи христианства. Таким образом, насущной задачей для России, по мысли Карелина, было углубление христианства вне религиозных институтов – через возвращение к его истокам. Дабы подчеркнуть отличие своего движения от политического анархизма, карелинские анархомистики нередко употребляли для обозначения своих убеждений не прежний философско-политический термин анархия (от греческого слова "безначалие"), но акратия (от греческого синонима, слова "без-властие") или синкратия (греч. "со-властие" – термин, которым, в частности, обозначали традиционный характер управления в Ордене Тамплиеров), либо древний тамплиерский термин синархия (synarchie – "совместное управление"). В основу этого направления русского анархизма легло то древнее гностическое христианство, веками сохраняемое в традициях Ордена Тамплиеров, содержание которого Карелин начал открывать ближайшим единомышленникам уже с 1919 года (и передавал только изустно, в частности, – в цикле из более ста гностических легенд и устных комментариев к ним). Так Аполлон Карелин ввёл мистический анархизм, уже популярный в России как философское течение, в социальную практику и политическую жизнь страны. Можно сказать, что Карелин "влил молодое вино" принесённого им из Франции эзотерического христианства "в новые мехи" глубоко созвучных с сутью этого христианства экуменических идей, уже распространённых в российском обществе (4). Это оказалось тем более успешно, что для российской интеллигенции становились понятны эзотерические учения всех традиций мира, с конца 19-го века всё более доступные на русском и европейском языках, а в народе всегда подпольно жили гностико-мистические традиции и вольная религиозная мысль (5). Центральной идеей карелинского мистического анархизма был принцип ненасилия в межличностных взаимоотношениях и общественной жизни, как главный практический смысл учения Христа. Идея ненасилия, с древности известная в индуистской и буддийской культурах как принцип ахимсы, обычно воспринимается в нынешнем обществе как учение слабых и трактуется карикатурно, подобно толстовскому "непротивлению злу несилием". Это глубокое заблуждение и предрассудок, всё обстоит прямо наоборот. Как писал один из ближайших сотрудников Карелина анархомистик Алексей Солонович, принцип ненасилия является "в существе своём принципом величайшей силы, ибо гигантская сила нужна, чтобы действовать ненасилием, но потому анархисты стремятся к могуществу, мощи, но не к власти и насилию..." (1, с.146). И далее уточняет эту мысль: "Проблема взаимопомощи и солидарности, как её развивал Кропоткин, переходит в проблемы любви и сострадания, как их ставили Кришна, Будда и Христос" (1, с.161). В понимании Карелина и Солоновича принцип ненасилия неотделим от центральной для анархизма ценности Свободы: "Свобода является единственной приемлимой формой, под которой можно мыслить себе Бога" (1, с.144). Открытые наиболее прогрессивным идеям эпохи, анархомистики считали, что революция не имеет смысла, если она не меняет глубинную – духовную природу человека. Широкое просветительство, тщательное последовательное духовное воспитание личности и благотворительность (милосердие) становятся главными направлениями их деятельности. Конкретная цель мистического анархизма была ясной – подготовить человека к свободе и ответственности в новой неэтатической культуре, ибо со стремительным развитием техники государственная власть обретала чудовищную силу. Аполлон Карелин видел задачу анархизма в организации новой формы общественной жизни, основанной на христианской этике, преодолевающей религизную нетерпимость и открытой научному опыту с целью дать каждому возможность вырабатывать личное видение мира. Это был огромный вызов торжествующему марксизму большевиков, а в более общем плане – всей позитивистской парадигме той эпохи, а также традиционному православию с его идеей "священности" власти. Следует со всей ясностью уточнить: это движение принципиально не было политической партией, не имело ни устава, ни доктринальной оформленности, требующей признания каких бы то ни было догматов. Оно целиком базировалось на требованиях этических при полной мировоззренческой свободе его участников. Входившие в анархомистические кружки учёные, профессоры и студенты вузов, школьные учителя, писатели, художники, артисты имели связи с самыми разными культурными и внецерковными духовными движениями в стране. Они регулярно проводили публичные лекции, по-возможности публиковали статьи и книги, но главной формой публичного выражения эзотерических учений анархомистиков стал театр. Этим карелинские тамплиеры осознанно развивали традицию русских анархомистиков-символистов (Георгий Чулков, Вячеслав Иванов, Александр Блок и др.). Они писали и ставили пьесы как своего рода средневековые мистерии, адаптированные к современности, обращаясь таким образом через сознание аудитории к глубинно-духовным уровням коллективного бессознательного открытой им части нации. Главное же средство достижения этой цели, согласно установкам христианского рыцарства, было в личном примере поведения человека. По свидетельствам современников, Карелин обладал энциклопедической эрудицией, невероятной работоспособностью и феноменальными психическими способностями. Его личное духовное влияние на окружающих людей было огромным. Вполне можно утверждать, что и Аполлона Карелина, и другого великого анархиста-гуманиста Петра Кропоткина, как людей бескомпромиссных, спасла от большевистского Гулага только их собственная смерть. Но светлый дух Аполлона Андреевича и после смерти этого русского апостола Свободы долго словно физически присутствовал среди его последователей. Фрагмент работы Владимира Багрянского "Василий Васильевич Налимов: учёный, гностик и рыцарь 20-го столетия"
Алексей Ильинов: *Молниеподобный путь героев* Интересно, что в обозримой для нас истории человеческой культуры первые духовные организации рыцарского типа появились в Индии. Это шиваитские и вишнуитские боевые ордена нагов – охранников веры, бродячие нагие монахи (садху) которых практикуют йогу, традиционную медицину аюрведу и каларипайят – боевые искусства древней Индии, давшие начало знаменитым дальневосточным школам буддийских боевых искусств – Шаолинь Китая, а затем каратэ Окинавы и Японии. Как и европейские, эти ордена сформировались между 10-17-м веками н.э., но корни их уходят в братства тантрической традиции агхора, каула, капаликов, каламукти, горакханатха и канапатха. Хотя первые сведения о них зафиксированы в 5-8-м веках н.э., принципы духовной активности в этих рыцарских традициях восходят к философии деятельности в Бхагавадгите (5 век до н.э. – см. 52), а их происхождение предания относят к глубочайшей дравидийской древности (60). Эти философско-йогические течения оказали решающее влияние на формирование тибетского и китайского буддизма. В этой связи отметим, что средневековое рыцарство Дальнего Востока питали метафизические идеи и духовные практики даосизма и чань (дзэн) буддизма, но ещё примечательнее, что наиболее эффективное искусство этого рыцарства в Японии – ниндзя-цу – опиралось на учение и тантрическую практику буддизма ваджраяны, причём женщины обучались этому искусству наравне с мужчинами (61). В европейском эзотеризме подобные традиции тоже существовали, однако в рыцарстве Европы были гораздо менее выражены (или более скрыты), но на Руси эта традиция существовала лишь в зачаточном состоянии и была раздавлена монархическим деспотизмом, а остатки её в народе потеряли всякую связь с христианскими идеалами (62). В то же время, рыцарские ордена ислама развивались в гностических традициях близкого тантре суфизма и структурно схожего с тамплиерством исмаилизма (63). В дравидийской тантрической традиции (которая имеет на Индостане три древних очага – Кашмир на севере, Бенгалию на востоке и Тамилнад на юге) большой акцент делается на духовном мужестве выбирающих тантрический путь вира ("героев"), причём героизм есть качество не только мужчин, но и женщин – вира-шакти. В 12-м векe в Южной Индии зародилось мощное тамильское шиваитско-тантрическое движение вира-шайвизма, или лингаятов, в основе которого лежат равенство полов, отрицание каст, любовь (бхакти) и спонтанность (сахаджа). Параллельно в Тамилнаде зародилась кришнаитско-тантрическая форма бхакти, которая быстро распространилась как движение сахаджия среди вишнуитов западной Индии. Женщины вира-шайвизма отличались свободой жизни и поведения, исключительной даже для до-исламской средневековой Индии (64). То же самое можно сказать о женщинах-тантриках Кашмира, баулах Бенгалии, тантрических йогинях Гималаев и Тибета (65). Поскольку я познакомился с Василием Васильевичем в то время, когда практиковал восточные единоборства и уже 3 года изучал тантризм, начав практику даосской и тантрической йоги, эта сторона его работ и тантрическая интерпретация идей Налимова, естественно, меня всегда интересовала. Можно сказать, что именно изучение и практика тантры помогали мне понимать оригинальные идеи Налимова. Он тоже высоко ценил эзотеризм тантры, посвятив ей почти во всех своих работах глубокие и смелые суждения. Точки соприкосновения своего подхода с этой древнейшей эзотерической традицией Налимов находил как в философии, так и в результатах медитативной практики (45, с.107-112, 163-165, 314, 353-354), (46, с.72-75/159-160). Рассматривая в вероятностной модели бессознательного любовь и секс как "способ остановки времени и вхождения в вечность", во "вневременной мистический континуум" (45, с.108), он смело касался этих вопросов и в более ранних публикациях 1970-х годов (27, с.39, 66), (30). Слова Василия Налимова о тантризме и тантрической практике звучали особенно смело в контексте советской идеологии и преследований в СССР верующих всех исповеданий, включая индуистов и буддистов, а также независимых мыслителей и эзотериков, в особенности тантриков (66). Популярный "Советский энциклопедический словарь" (1982) характеризовал тантру как "этический и социальный нигилизм" "неарийских племён" Индии, а журнал Минюста СССР тиражом в 8 миллионов экземпляров даже в 1986 году кликушествовал: "Тантрическое учение – крайние формы сексуального развращения..." (67). Советской госпропагандой это приписывалось даже таким героическим и чистым людям, как Б.Д.Дандарон (1914-1974). Впрочем, с самого начала разрушительной для страны власти большевиков её опричники-чекисты занимались этой психопатологической деятельностью по отношению к своим самым разным идейным противникам – от масонов и православных священников до таких известных инакомыслящих как А.И.Солженицын, А.Д.Сахаров, Е.Г.Боннэр, и подобные инсинуации власти по сей день продолжаются в СМИ и печати России различными агентами чекизма (47), (67). Характерно, что обвинения в "разврате" и сексуальных "извращениях" всегда фигурировали в процессах инквизиции – католической, протестанстской и православной – следователи и судьи которой страдали столь же очевидными сексопатологическими расстройствами, как русские опричники, а затем идеологи и главные реализаторы немецкого нацизма, а также большинство советской партноменклатуры и чекистов (68). И точно так же, как в 20-м веке русским интеллигентам и масонам, а потом диссидентам и тантрикам, в 14-м веке рыцарям Ордена Тамплиеров подлогами и пытками фабриковали такие обвинения, с удовольствием повторяемые сегодня национал-большевиками в России. Примечательна историческая преемственность методов зла, как о том пишет Мальком Барбер в своём анализе процесса Ордена Тамплиеров: "Совершенно очевидно, что подобные обвинения были частью сложной пропагандистской системы, веками используемой церковью и государством для дискредитации своих религиозных и политических оппонентов... со времён Римской империи" (11, с.302-303). Не обошло это и меня: в 1982-83 годах главным фабриковавшимся мне КГБ обвинением среди 5-ти политических и уголовных статей было "создание антисоветской изуверской тантрической секты в 2-х вузах Владимира", педагогическом и политехническом, вдохновителем чего ("гуру") гебисты намеревались представить Налимова. Лживое и по своей сути бредовое обвинение рассыпалось (застряв на официальном мне предостережении КГБ о "клевете на советский строй") не только благодаря стойкому моральному сопротивлению моих друзей грязной гебешной возне, но равно из-за полной своей несостоятельности. Ибо именно будучи членом духовного братства гностиков Ордена Тамплиеров, Василий Налимов был абсолютно чужд какому бы то ни было сектантству и не занимался никаким прозелетизмом, но был свободным мыслителем, открытым любому духовному опыту, и вдохновлял на то же других. Ещё в 1979 году, в предисловии к книге "Облик науки", он недвусмысленно писал: "Было бы трагично, если бы кто-либо решил, что я пытаюсь создать какую-то свою школу, секту или что-либо подобное. Нет... Я просто говорю о том, что я продумал, опираясь на свой опыт и на размышления других. Каждый серьёзный и честный человек идёт своим путём, но неизменно опирается на переосмысленный опыт других. Мне хочется надеяться, что кому-то поможет и мой опыт, и диалог, хотя бы заочный, продолжится. Думается, что так создаётся цепочка последовательных звеньев. Не складывается ли вся наша культура из переплетения таких цепочек?" (19, с.10). Василий Налимов интерпретировал тантризм в представлениях и терминах развиваемой им вероятностной теории сознания (50, с.198-202, 253), но это достаточно сложный и потому отдельный разговор, который здесь неуместно начинать. Отмечу лишь один важнейший момент, смыкающий построения Налимова с метафизикой сахаджии, как она выражена Эджитом Мукерджи в его известной книге "Тантрический путь : Искусство, наука, ритуал" (1977): "Материя сводится к энергии, энергия – к бесконечности вибраций многомерного пространства... неведомая сущность которого... описывается как абстрактное нематериальное поле сознания, не поддающееся определению" (59, с.123). Ещё отмечу, что теория Налимова поясняет, в частности, почему тантрическая духовная практика не только более эффективна для расширения сознания, но и – вопреки расхожему твёрдо устоявшемуся заблуждению – гораздо безопаснее для душевного равновесия человека, чем психотехники, основанные на крайнем индивидуальном аскетизме (50): "Любовь или хотя бы влюблённость силою чувств может создать гиперличность... Тантризм в тибетском буддизме – детально разработанное, но не легко поддающееся пониманию учение... Здесь применяется издревле ритуализированная техника, затрагивающая физическую, духовную и эмоциональную сферу человека (с.198-199)... Личность оказывается способной к трансценденции – выходу за пределы своих границ, без саморазрушения... Это путь выхода в Нирвану... В нашей системе представлений – это выход в исходный, нераспакованный семантический вакуум" (с.213-214). Кроме того, Налимов давал гностико-христианскую интерпретацию йоги, тантрической практики и учения тантризма. Тантрический буддизм называется ваджраяной, то есть "молниеносным" или "молниеподобным" путём. Эта духовная практика позволяет в одной данной жизни "сжечь" всю карму человека в мгновенном и тотальном просветлении – в спонтанной любви-узнавании. Это – путь сахаджии. Но то же самое – в христианстве, как об этом пишет Василий Налимов: "Чудо на кресте: в критический момент разбойник порождает в себе двойника, в котором узнаёт Христа, и Христос в нём узнаёт себя. Так чудо свершается через Любовь, которая есть и Знание, раскрытое в самом себе. Гностическое христианство оказывается дополнением христианства Любви" (45, с.353-354). И ещё: "Выход в Ничто [семантический вакуум] – соприкосновение с ним – открывается через любую из его четырёх ипостасей: Любовь – в евангельском христианстве и тантризме, Свободу – в буддийском освобождении от своей личности, Знание – в гностическом христианстве, Молчание – в медитациях, знакомых, кажется, всем культурам Мира. Но только через Любовь соприкасается Ничто непосредственно с физической природой человека" (45, с.112). В тантризме Любовь и Знание – едины. Сами тантрики называют свою духовную практику самопознанием – одновременно ритуалами любви и ритуалами гнозиса, описывая её как гностическое путешествие внутрь себя и прямо сопоставляя со средиземноморским гностицизмом. Как глубинное, так и формальное сходство философии и ритуалов индуистской и буддийской тантры с философией и практикой средиземноморского эзотеризма изучалось или отмечалось многими авторами с конца 19-го века, а некоторые рассматривают совпадения между наиболее тайной практикой дзогчена и наиболее мистическими эпизодами евангельской истории Иисуса Христа (69). Несомненно, что многие фрагменты апокрифических Евангелий и даже целые тексты христианского гностицизма имеют отчётливо тантрическое звучание, как и приписываемая гностикам ритуальная практика. Включая, как показывают недавние открытия, и учение тамплиеров – вплоть до смысловой идентичности культа Грааля с символикой и ритуальным использованием чаши в тантре (70). Некоторые прямо связывают эти аспекты гностицизма с гипотезой о 12-18-ти годах жизни Иисуса в Индии (71), что вполне возможно, ибо культурные связи Средиземноморья с Индостаном издревле были многообразны, и философско-религиозные воззрения Индии распространялись в эллинистическом мире по крайней мере за 300 лет до проповеди Христа (72). Упоминания о пребывании Иисуса в Индии есть в Коране, текстах тибетского буддизма, их находят в таком древнем тексте тантрической традиции индуизма, как Бхавишья Маха Пурана 2-го века н.э. Их следы сохранились даже в каноническом Новом Завете: посещение новорожденного Иисуса "волхвами (мудрецами) с востока" (Евангелие от Матфея, 2: 1-12) интерпретируют как поиск перевоплощённого учителя-аватара, практикуемый в тантрической традиции индо-тибетской культуры. Характерно одно из названий тантрических йогов, предания о которых встречаются даже в апокрифах средневeковой Руси: джнана-сиддхи – "исполненные силы совершенного знания". Другие связывают эти аспекты учения Иисуса с его посвящением в таинства Древнего Египта, где существовала философия и храмовая практика, идентичная тантрической (73). Как бы то ни было, Василий Налимов называет средиземноморский гностицизм "наиболее свободной мировоззренческой системой", в которой нашло "своё наиболее полное воплощение архетипическое наследство, без каких-либо догматических ограничений" (1, с.316). А что же такое тантра? Как и гностицизм, это не религия, но эзотерическая философия и практика жизни. Тантризму можно дать разные дефиниции. Приведу наиболее близкое мне – ёмкое и современное определение тантры. Даниель Одье – знаток восточного мистицизма, повящённый в китайский чань-буддизм, в махамудру тибетской школы кагьюпа и в сахаджию кашмирского шиваизма, – в своём эссе "Тантра : спонтанность экстаза" даёт следующую точную характеристику этой духовной традиции: "Находясь вне догм, верований, религиозности и моральных предписаний, это аскеза, секулярная по определению, полностью погруженная в реальность повседневной жизни. Это сферический путь женственности, заключающий в себе целостность существования и признающий полноту силы женщины" (57, с.9). В другой важной работе он уточняет: "Различные школы тантры начисто стирают всякий формализм, догматизм, пуританизм, бесправие женщин и существование каст, вынося духовный и мистический путь из социального контекста и отметая всякое различие между людьми. Эта глубинная революция раскрывается невиданным творчеством в планах мистическом, научном и художественном, в котором человек обретает свою целостность через полное принятие собственной природы (с.23-24)... Если вам выпало счастье иметь аллергию на подчинение формам, догмам, верованиям, или на неуязвимость, или на идею создать семью, искусственно изолированную от общества, и если вы желаете жить прежде всего глубинной жизнью, будучи совершенно интегрированным в общество, тогда тантра может принести вам нечто чудесное. Однако она требует зрелости, независимости и воли не быть конформистом. Несомненно, что именно поэтому так мало людей вступает на этот путь..." ("Желания, страсти и духовность: целостность личности" – 57, с.194). Тантрических сиддха-йогов (кашмиро-шиваитских агхора и каула, гималайских и тибетских тулку и римпоче ваджраяны, тамильских сиддхов-лингаятов, бенгальских вишнуитских баулов) можно также характеризовать словами Жан-Клода Марола: это – "предтечи анархизма", которые "без сомнения уже существовали на заре веков: неуловимые персонажи, порвавшие со всеми институциями... не принимающие никаких предписаний, никаких ограничений... они отвергли кастовую систему и сознательно ставили себя "вне игры" (65, с.22-23). В одном из наиболее ценных исследований последнего десятилетия – "Женщины в тантрическом буддизме" – Миранда Шо тоже подчёркивает: "Тантра откровенно отрицает социальную иерархию, заинтересованную в установлении власти", что прежде всего проявлялось полной эмансипацией женщин в этой традиции, поскольку "Женская сила (шакти), способная рождать, растить и духовно преображать, не связана с дуалистическими принципами иерархии, правящими обществом" (65, с.61/92). Необходимо отметить, что в русской духовной философии некоторыми наиболее яркими её представителями развивались идеи о любви и проблемах пола чрезвычайно близкие, порой совершенно идентичные тантрическим, как и в некоторых мистических учениях народного религиозного разномыслия (74). В определённом смысле Налимов лишь продолжал эту традицию русской культуры. Ещё в манифесте "О мистическом анархизме" (1906) Георгий Чулков писал: "Любовь и влюблённость всегда были основным моментом всемирной поэзии, но – кажется – никогда с такой очевидностью не выяснялось религиозное значение любви, как теперь у нас, в России... Мистический опыт... неразрывно связан с моментом пола, который является как бы окном в сферу трансцендентного... Допуская идею преображения, как единственное, что может вынести мир из трагического хаоса, мы должны признать, что "новая земля" не явится как "духовный" мир, чуждый нашей жизни, но как мир, освобождённый от смерти, как выявление преображённого пола... Но здесь уже необходим новый oпыт, новая психология" (4, с.7, 41-42). Одним из наиболее отточенных проявлений этой новой психологии и стала развиваемая Василием Налимовым вероятностная теория трансперсональной концепции сознания. В конце своей жизни Налимов написал "Трактат о Любви" (1995), звучащий как духовное нам завещание философа. В нём есть такие слова: "Любовь мистична по своей природе. Нам не понять её. Мы можем только благоговеть перед ней... Через любовь рождается жизнь, а значит и смерть... Мы не знаем, что такое любовь, потому что не знаем самих себя... В христианской культуре преобладало презрительное отношение к телу... Почему Церковь считает зачатие порочным? Значит, нужно считать порочным всё рождённое на Земле? Какое презрение ко всему живущему!.. Не смогли женщины стать теологами. Какой ущерб нанесён этим христианству! В нём до сих пор отсутствует женское начало. То начало, которое могло бы изменить ход истории, смягчив его..." (75, с.254-255). Продолжая ту же традицию, к концу жизни Василий Налимов возвращается также к проблеме зла, глубоко разработанной гностиками, но неразвитой в догматическом богословии и потому наиболее трудной для понимания в эзотерическом учении Ордена Тамплиеров. Блестяще анализируя диалектику различных оппозиций в проявленном мире (непрерывное-дискретное, единое-множественное, рациональное-иррациональное, прошлое-будущее, мужское-женское, добро-зло и т.д.), сам Налимов обладал видением Мира абсолютно не-дуалистичным, но существенно целостным. Аналогичное мы находим в миропонимании Плотина, гностиков-василидиан и валентиниан, а также в не-дуалистических школах индуистского тантризма, крийя-йоги, Рамакришны, в китайском буддизме чань и хуаянь, в тибетском дзогчене: "Мир погружен во зло. В ХХ веке мы понимаем это с нарастающей отчётливостью. Но философия зла в нашей культуре не разработана... Является ли зло самостоятельным началом? Или иначе – заложено ли зло, как таковое, в Мироустройстве?.. Природой зла человек стал интересоваться с первых лет философского осмысления Мира. Уже Сократ чётко сформулировал, что зло обусловлено незнанием. У гностиков вопрос об истоках зла был основным... Мне представляется, что зло эфемерно. Оно приходит и уходит, будучи порождаемо глупостью, невежеством людей" (1, с.359-360). Эти же вопросы Налимов поставил незадолго до смерти в другой своей книге (76), а также в специальной статье 1996 года, опубликованной в его последней, посмертной книге (78). Разбирая постановку этой проблемы в западной философии, он писал, что здесь его позиция ближе к буддизму, чем к христианству. По моему мнению, философия зла наиболее глубоко разработана в тантре (52-53, 55-60, 64-65) – особенно в кашмирском шайвизме (79) и дзогчене (80), и мысль Налимова соприкасается с теми же глубинами духа. Тщательное сопоставление работ Василия Налимова и русских анархистов-мистиков с аутентичными текстами традиции сахаджия позволило мне увидеть их суть и констатировать очевидный для меня сегодня тезис: мистический анархизм в христианской культуре есть то же самое, что сахаджия в индуистской, буддийской и даосской культурах. Или можно сказать короче: мистический анархизм – это христианская сахаджия. И здесь, на мой взгляд, очень важно подчеркнуть идентичность дзогчена и русского мистического анархизма в главном – в онтологической фундаментальности принципа личной свободы, который Василий Налимов неоднократно выражал в публикациях и личном общении почти буквально в тех же выражениях, как известные тибетские мастера дзогчена – Намкай Норбу и Чогьям Трунгпа (80). Следует, однако, быть методологически остoрожным, в необходимых случаях различая введённый и употребляемый Карелиным-Солоновичем-Налимовым термин "мистический анархизм" как обозначение христианской гностической традиции, сохранённой в Ордене Тамплиеров, а с другой стороны – тот же термин "мистический анархизм" как характеристику универсального мировосприятия и соответствующих ему духовных движений, которые мы обнаруживаем в разных эзотерических и мистических традициях всех культур мира. Фрагмент работы Владимира Багрянского "Василий Васильевич Налимов: учёный, гностик и рыцарь 20-го столетия"
Алексей Ильинов: *Русская Идея* Деспотизму Российской империи, включая её советское проявление 20-го века в виде тоталитаризма СССР, принято противопоставлять демократию Соединённых Штатов Америки. Это безусловно правильно, ибо обосновано. США родились под знаком вооружённой борьбы с Рабством – за Свободу и Достоинство человека. Существенно при этом, что политическая система США была тщательно продумана и основана просвещёнными масонами 18-го века, составлявшими немногочисленную европейски воспитанную духовную элиту этой молодой страны. Интересно, что население Америки (представлявшее по общепринятому мнению "предприимчивое отребье" и маргинальных сектантов христианской Европы), смешанное с местными языческими народами и выжившими, то есть наиболее сильными довезёнными из Африки чернокожими рабами, с доверием пошло за своей элитой. Василий Налимов пишет: "Америка – страна изгоев – не пошла по этому пути, её не коснулось поветрие христианско-социального романтизма... Любопытно, что американский народ, исторически воспитанный на праве, обретаемом благодаря владению шестизарядным кольтом, оказался подготовленным к терпимости. Эта терпимость сделала сосуществование возможным, не сглаживая остроты борьбы в противостоянии (с.175)... Проблема балансировки удивительнейшим образом решилась в США. Процедура выбора президента с позиции иностранного наблюдателя сложна, нелепа и необычайно театрализована. Сложность процедуры во всём её многообразии... оказывается максимальной – она не может быть описана короче, чем есть во всей сложности её проявлений, и в этом смысле она случайна (здесь мы опираемся на так называемую алгоритмическую теорию вероятностей...). Всё удивительно напоминает проявление случайности в филогенезе... Так охраняется американцами размытость их Идеи о свободе от возможной интоксикации каким-либо монодоктринёрством... Пока у нас в России велись споры о том, какой может быть Власть пробуждённого народа, в Америке этот вопрос народ решил стихийно. Он оказался подготовленным к этому решению своим архетипически заданным коллективным сознанием. Возникла квазисвобода как некий компромисс для уравновешивания неуравновешиваемого... В обоих случаях для охранения Идей нужна Власть. Но для многих из нас размытость американской Идеи свободы такова, что она воспринимается уже как подлинная Свобода" (77, с.25-26). И всё же в культуре России всегда жила самобытная идея ценности Свободы и толерантности как её главного проявления. Подавляемая властью, в ходе истории она развивалась под влиянием западной, в том числе американской демократической мысли. Однако – и это очень важно – влияние оказывалось взаимным: известно значение трудов русских анархистов – философов и писателей – для ведущих мыслителей Европы, Азии и Америки. Василий Налимов так характеризует этот вселенский дух русского анархизма: "Парадокс России: с одной стороны – появление самой жёсткой и самой прочной из когда-либо существовавших диктатур, с другой – наиболее яркое проявление акратизма. Для серьёзных русских анархистов их активное неприятие власти приобрело мировоззренческое звучание. Так было уже у М.Бакунина – не просто революционера, но и мыслителя; у П.Кропоткина – естествоиспытателя, для которого взаимопомощь была фактором эволюции; у Л.Толстого, для которого безвластие было евангельской истиной; у А.Карелина с его религиозно-философской настроенностью; у А.Борового безвластие как-то следовало из бергсонианского осмысления мира; у А.Солоновича оно сочеталось с религиозно-мистическим проникновением в природу человека; у Н.Бердяева следовало из развивавшейся им философии русского экзистенциализма. В своём простонародном проявлении категорическое неприятие власти было частью религиозного миропонимания многих сект... В мировоззренческом плане анархистом назывался тот, кто всем существом понимал, что инвариантом зла во всём многообразии его проявления является Власть. А Россия всегда была страной Власти, отсюда и русскость анархизма" (77, с.28-29). Если и можно говорить о действительно оригинальной "русской идее" и самобытной русской духовной традиции нашего времени, то это, конечно же, не тоталитарный ленинский и православный мессианизм иудаистского типа (87), но – aнархизм (85), (2-4), (6), (1). По существу, анархизм это – исконная традиция русско-славянской и финно-угорской духовности, подавляемая на протяжении последних 900-1000 лет византийским имперским этатизмом тоталитарного типа, а в 20-м веке возрождённая и обогащённая русскими тамплиерами-гуманистами, вдохновлёнными древним гностическим христианством. И в таком виде, анархизм – это глубинная традиция христианской культуры в целом, восходящая к аутентичному учению Христа, произвольно отцензурированному, ущерблённому, кастрированному и сокрытому в его полном объёме от людей церковными иерархами и цезарями с одной лишь целью – борьбы за власть (1, с.27-92), (83), (68-73), (11-13). Наверное, самым поразительным в этой духовной эпопее 20-го столетия было то, что исконное национальное движение обогатилось, с одной стороны, эзотерической мыслью Востока, а с другой – древнехристианской рыцарской традицией Западной Европы в её наиболее аутентичном и возвышенном проявлении, воплотив в себе таким образом глобальный экуменизм самого высокого интеллектуального уровня. Если попытаться в одной фразе передать тот дух, в котором действовало и развивалось это движение в послереволюционной России, трудно найти лучше, чем слова Иисуса Христа из особо чтимого этими русскими рыцарями Евангелия от Иоанна: "Заповедь новую даю вам, да любите друг друга" (13: 34). Именно эта традиция России не только сохраняла в народе живой, здоровый, разумный дух свободы, но позитивно повлияла на культуру Запада и Востока. Русский анархизм в его духовном проявлении известен миру благодаря десяткам имён выдающихся личностей и мыслителей России, которыми, в отличии от большевиков, народ вполне вправе гордиться без фальсификаций их жизни или исторической роли, как то имело место в отношении членов правящей партии большевиков – Ленина, Сталина, Брежнева, Андропова, Горбачёва и прочих. Творчество самого Василия Налимова – один из примеров непосредственного значительного влияния анархомистицизма на русскую и мировую культуру. 15 июня 1996 года Леонид Плющ, сам математик-кибернетик, бывший советский диссидент и последователь принципов ненасилия, а также исследователь эзотеризма и оккультизма в России, представил Василия Налимова на парижском коллоквиуме "Что есть сознание?", следующими словами: "В чем смысл борьбы и научной деятельности Василия Налимова? Это – продолжение революции, начатой в 19-м веке Лобачевским, Бойаи и Римманом. Эта революция продолжилась в 20-м веке в теории относительности и квантовой механике. Смысл этой революции – отказ от схоластической логики позитивизма, которая завела науку и всю нашу цивилизацию в тупик... Другое значение его работ вытекает из трагического опыта ГУЛАГа. Опыт концлагеря – это опыт тотальной абсурдности коммунизма и фашизма. Оба претендовали на создание моно-модели и моно-смысла всего мироздания. В результате было создано общество тотальной бессмысленности. Если подытожить значение работ Налимова, то все они основаны на логике свободы, смысла и мужества... Труды Налимова разрушают тоталитарное мышление, которое принесло столько зла человечеству" (88). Не только инакомыслящие и диссиденты, но и некоторые люди в системе тоталитарной советской власти также понимали значение работы Василия Налимова хотя бы как эксперта по проблемам науки и оценке социальной жизни как информационного процесса. Жанна Дрогалина свидетельствует о 1970-х годах, когда он предсказывал неизбежность краха марскистского государства в России: "...финал как катастрофу В.В.Налимов предвидел. Недаром же обеспокоенные представители номенклатуры (адмирал В.Г.Киясов, академик В.Н.Щукин) не однажды просили Василия Васильевича составить докладную записку и прочитать в Совмине доклад о состоянии дел в науке" (77, с.11). Некоторые доклады для номеклатуры он делал, но идеи и опыт Налимова в целом никогда не доходили до зашоренных партийных умов. Синкретическая квинтессенция мысли Василия Налимова – синтез его научного, философского и мистического подхода к фундаментальным проблемам бытия – опубликована посмертно (89). Характерен эпиграф выбранный им к этому сборнику его работ "Разбрасываю мысли : В пути и на перепутье" – слова из стихотворения Маскимиллиана Волошина: "Я друг свобод. Создатель педагогик. Я – инженер, теолог, физик, логик. Я призрак истин сплавил в стройный бред." Налимов писал, что в своих работах он стремился осмыслить и сказать по-новому – в созвучии с интеллектуальной атмосферой нашей эпохи – давно известные древние истины. Его вероятностный подход к исследованию природы и сознания близок наиболее интересным холистическим научным теориям, одновременно включая в себя не только классическую философию, от Антифона до Канта, но и современную, в частности – экзистенциальную мысль, а также многие идеи эзотерической философии Востока. Говоря об эллинской и европейской культурах, в плане метафизическом он сопоставляет своё видение мира с древними идеями Анаксагора, Пифагора, Сократа, Платона, Плотина, с апофатическим богословием Дионисия-Ареопагита, Мейстера Экхарда и Григория Паламы – адепта и средневекового теоретика древнего исихазма. У разных духовных мыслителей России можно найти глубокие созвучия идеям Налимова – у Сергия Булгакова и Павла Флоренского, Владимира Соловьёва и Николая Бердяева, Владимира Шмакова и Бориса Вышеславцева, Алексея Лосева и Якова Голосовкера, Даниила Андреева и некоторых других (90), (14), (74). Первым европейским анархистом-космополитом Василий Налимов считал греческого философа Антифонта (середина 5 века до н.э.), трактат которого "Об истине" он назвал "анархическим манифестом" эллинистического мира (82, с.200). Но великим мистическим анархистом Налимов, безусловно, видит Иисуса Христа. В 1970-х годах он писал: "В историческом плане мы видим как бы два фокуса – Будда и Христос, от которых расходятся волны поиска внутреннего знания путём непосредственного проникновения в континуальное сознание" (27, с.44). Это перекликается со словами Алексея Солоновича: "Величайшие этические идеалы явились из трех величайших религий вне национального характера – религии Кришны, религии Будды, религии Христа. Надо только очистить их от всего наносного и лживого, что было на них наложено искренними и неискренними последователями и создателями соответствующих церквей..." (1, с.144). При этом Налимов отмечал особенность поведения и учения Христа: "Иисус ведёт себя существенно отлично от того, как должен был бы вести себя раввин... Иисус, будучи провозвестником новой эпохи, проповедовал, не раскрывая себя, сохраняя инкогнито. Это, несомненно, свидетельствует о принадлежности некоему эзотеризму... Отметим, что на занятиях русского Ордена тамплиеров подчёркивалось обращение Иисуса к его "тайным ученикам" – особо доверенным последователям. Может быть, именно из-за тайной формы передачи знания мы так мало знаем теперь о становлении христианства" (81, с.220-222). В другом месте, рассматривая эволюцию христианской культуры, Налимов высказывается так: "...до сих пор ведутся дискуссии о том, когда собственно возник гностицизм; одна из точек зрения сводится к тому, что он возник ещё до христианства. С этим можно согласиться, если считать, что и само христианство возникло до появления Христа..." (46, с.133). Феномен гностицизма как пути самопознания действительно универсален и одинаков во всех культурах мира. Эрве-Массон в исследовании "Гнозис – единый и множественный" пишет: "Идти по пути Гнозиса значит искать Знания без ограничений какого-либо порядка. Гнозис – это исток происхождения христианства, в котором оно пребывает в своём наиболее тайном и малоизвестном аспекте. Единый в своей сути, множественный в проявлениях, Гнозис – это свет, освещающий тьму... Две тысячи лет, к которым прибавляются века, может тысячелетия традиций и мифов, остающихся неопубликованными, передающихся изустно, от человека к человеку. Вот что есть Гнозис" (69, с.263). Независимо от того, в эзотеризм какой древней цивилизации мог быть посвящён Иисус – индийской, египетской или обеих, – Налимов говорил, что послание Христа семантически неисчерпаемо и самодостаточно: "Вся история Христианства есть не более чем нескончаемое раскрытие потенциального многообразия скрытых в нём смыслов" (50, с.130). Однако он считал, что этот духовный потенциал христианства легче раскрывается в его сопоставлении со всем глобальным многообразием духовного наследия современной культуры человечества. В культуре Востока наиболее близки идеям Налимова оказались даосская диалектика противоположностей, концепция лилы – космической игры в индуизме (и, равно, египетском герметизме) и тантрическое учение о спонтанности сознания и мира – сахаджия. В этих метафизических учениях ставится и на духовно-практическом плане решается та же задача, осуществление которой привлекает Налимова в традициях христианского гностицизма: "Освободить человека от всех надежд на то, что он может обрести свободу с помощью чего-то вне себя, и от всех иллюзий, связанных с этими надеждами, поставить человека перед собой и заставить заглянуть внутрь себя..." И другое: "Оказывается, ещё две с половиной тысячи лет назад индийская философия стала обсуждать проблему, связанную с противопоставлением причинности вероятностному подходу – проблему, которая в европейской науке серьёзно возникла только в 20-м веке... Древнеиндийская философия, может быть, впервые в истории человеческой мысли нашла путь, позволяющий оставаться свободным, будучи элементом системы и активно действовать в ней" (24, см.гл. 2, 5: Вероятностная модель мира ; Игровая модель мира и проблема цели). Используя математический язык вероятностного видения мира, Налимов даёт новую интерпретацию таким фундаментальным понятиям западной и восточной философии, как свобода воли, теодицея, реинкарнация, карма, нирвана, дао, иллюзорность и многомерность индивидуальности, майтхуна, спонтанность... Это естественно, ибо в своих научных и философских работах Василий Налимов занимался органичным соединением и творческим развитием духовного наследия не только Запада и Востока, но всего человечества. Анализируя инварианты в религиозном сознании человечества и говоря о единстве его духовного опыта, Налимов писал в книге 1978 года "Прошлое в настоящем" (30): "О религиозных системах мира мы судим через их преломлённость в коллективном сознании несущих их культур. И в этом смысле все люди – несвободны... Отсюда и призыв Христа услышать Его обращение к нищим духом, свободным от тяжести коллективного сознания. Только несвободой, заданной всем прошлым, можно объяснить различие и вражду между католицизмом, протестантизмом и православием... Быть может, экуменизм – это стремление освободиться не столько от самих Традиций, сколько от гнёта этих традиций? И не есть ли это стремление к тому, чтобы стать нищим духом?.. Если многотысячелетний религиозный опыт Востока – только соблазн для христианина, если у великих религий мира выработалось действительно абсолютно несовместимое представление о Боге и о природе человека, то отсюда с неизбежностью следует, что духовный опыт человечества – только иллюзия. Таков наиболее сильный и действительно неоспоримый аргумент атеизма... Правда, история уже давно преподнесла нам трагический урок: крупные идеологические системы гибнут не от того, что кто-то борется с ними – их усилия всегда ничтожно малы, – а от неспособности адептов этих систем эволюционировать и видеть старое в новом свете. А весь наш прогресс, может быть, только в этом и заключается... Сейчас... нужно совсем другое – признание того, что духовный опыт человечества един. За правильными и дорогими нам символами-Словами хочется увидеть их глубинный смысл, не искажённый нетерпимостью дискретного видения мира. И тогда синтез происходит сам собой – он становится просто неизбежной необходимостью. На каком-то уровне мышления все противоречия просто снимаются. В этом смысл континуального, или, говоря старыми словами, диалектического видения мира. Здесь развязка многих дискуссий – оказывается, все споры ни о чём. Споры, порождаемые тем, что человек приучен нашей культурой преклоняться перед Словом, не видя всей безграничности стоящего за ним смысла" (30). Имеющие уши – слышали. И те, кто их имеет – услышат. Гностические идеалы всё шире проникают в современную массовую культуру. Например, в России – через знакомого с русским анархомистицизмом Михаила Булгакова, главный роман жизни которого через 12 лет подпольной работы над ним трансформировался во внутренне связанный цикл гностических легенд – настоящую духовную мистерию, основная идея которой – абсолютное неприятие духовного насилия как способа идеологического управления людьми. Новые исследования и эзотерические романы о тайне Грааля становятся международными бестселлерами. А в современном мировом кино трудно найти лучшую иллюстрацию тому, что есть сама суть русского мистического анархизма, чем недавний популярнейший фильм Питера Джэксона, который является прекрасной интерпретацией христианского мифа в знаменитой трилогии Джона Р.Р.Толкина о жертвенных Братстве, Дружбе и Любви между людьми всех рас Земли, противостоящих ненасытной жажде Власти и стяжания в мире всеобщей взаимозависимости. Гностико-анархическая традиция никогда не умирала в истории ни Европы, ни России, ни остального мира, и никогда не исчезнет из духовной жизни людей даже под самым тяжким тоталитарным гнётом. Она уходит корнями в глубочайшую древность человечества, проистекая из тех бездн сознания, где оно растворяется в непостижимой для ума природе Бога, свободной и спонтанной. Путём самопознания и духовного подвига к ней становились причастны отнюдь не только высокообразованные люди утончённой интеллектуальной культуры, но открытые сознанием представители всех народов, религий и сословий. Непрерывная нить гностической традиции исчезнет только с самим человечеством. А может не исчезнет и с гибелью человеческого рода, возможной в результате преобладания в нём изумительной глупости. Ибо те, кто прошёл путь самопознания до конца, пребывают в иных состояниях бытия (91). Фрагмент работы Владимира Багрянского "Василий Васильевич Налимов: учёный, гностик и рыцарь 20-го столетия"
Алексей Ильинов: *Золотая лестница космосов* В стране Кеми — древнем Египте — существовало две касты жрецов и три отличавшихся друг от друга учения. Одно из них было внешним, предназначенным для народа, и гласило, что после смерти человека его душа переселяется в другое тело в зависимости от того, какую жизнь вел этот человек. Если он вел себя благородно, то в своей последующей жизни он мог подняться на более высокую общественную ступень, воплотиться в жреца и даже фараона; если же он вел себя недостойно, нарушал законы, то его душа должна была возродиться в теле слуги, раба, животного или растения. Однако сами жрецы в это не верили. Они полагали, что переселение душ совершается не на нашей земле, а на других небесных телах, куда те переносятся в зависимости от поступков предыдущей жизни. Но среди верховных жрецов была группа посвященных, которые знали, что наш мир — мир желтых солнц — всего только песчинка в мироздании; что существуют иные вселенные, иные космосы. Их количество бесконечно, их разнообразие безгранично, как безграничны космические пространства, их разделяющие. И все эти миры — только светильники у подножия Бога Элоима, расположенные по «Золотой лестнице», идущей к престолу Бога Великого и Неизреченного. И учили жрецы, что ступенями этой Золотой Лестницы являются космосы, которые населяют снизу вверх люди, Леги, Арлеги, Араны, Отблески, Нирваны и Нирваниды, духи Инициативы, духи Силы, духи Познания, духи Гармонии, духи Света и, наконец, Зоны3. В некоторых из указанных разрядов Духов существуют еще свои подразделения. Так Леги делятся на вестников, магов стихийных сил, магов потухших солнц, водителей планет, богов лун и туманностей, звезд знания и проводников света. Арлеги делятся на начала, власти, силы, господства, многоочитых, престолы (троны), керубов, серафов и так далее. Вот как возникла населяемая нами бесконечность. Однажды в ней появились два Элоима (В данном случае подразумеваются два демиурга (творца). — А.Н.), чтобы создать вселенную. Элоим Верха выделил Логос, из которого вверх поднялась эманация Слова и океан душ высших. Элоим Низа выделил Хаос и океан душ низших. Элоим Верха поместил свое творение внизу, а Элоим Низа — наверху. И стал Хаос опускаться на Логос душ высших, чтобы соединиться с ним. Но насколько опускался Хаос, настолько же уходил вниз Логос, так что соединение оказалось невозможным. Тогда переместили свои творения Элоимы, так что Логос душ высших стал опускаться на Хаос, который недвижно ожидал его. Казалось, сольются они, но при дальнейшем сближении слияние оказалось невозможным: Хаос не допускал до себя Логос бушеванием стихийных сил. Элоим Низа захотел создать новое начало, которое, слившись с Хаосом, стало бы началом посева, а Элоим Верха водил создать духов, которые разложили бы Хаос на его составные части и тем упорядочили бы его. И согласился Элоим Низа. Оба Элоима вне сферы прежнего творчества создали новую сферу, в которую упали семена Логоса. От них произошли прекрасные и могущественные духи Света, которые начали жить в этом космосе. Но когда Элоимы предложили им разложить Хаос, те отказались, говоря: «Это вам надо, чтобы появились другие духи. Но творить стоит только равных нам или более совершенных. А поскольку лучше нас вы уже ничего не создадите, то и творить не следует». И стали подниматься в верха, откуда пришли Элоимы. Тогда в новую сферу были брошены другие семена Логоса, давшие начало духам Гармонии, Познания, Силы, Инициативы. Эти духи стали выполнять волю Элоимов, изменяя Хаос. Духи Гармонии реют над Хаосом, смиряя его, а духи Познания, Силы, Инициативы разлагают его на свет абсолютный с прослойками света простого, на свет обыкновенный, на огонь, воду, движущийся воздух, материю земель, пространство, время. Они выделили из Хаоса мир безумия, куда вошел самый страшный элемент Хаоса, мир тьмы, мир мглы, мир причинности и все, что только есть в мирах тяжелого и материального. Когда духи Гармонии увидели разложенный Хаос, их так восхитил свет абсолютный с прослойками света простого, что они решили сохранить его, зная, что свет абсолютный не потерпит в себе никакого мрака и отразит его. Для этого отразили они свет абсолютный в спокойной поверхности водного зеркала и увели воду. А в отраженное начало упали семена Логоса и появился в нем свет Логоса, превратившийся в непобедимых Аранов. В свете простом появились Арлеги и Леги, соответствующие нашим представлениям об архангелах и ангелах. Четыре основные стихии вместе с прочими началами образовали земли, на которых нашли приют воплотившиеся души людей и животных. Океан душ высших дал людей, а океан душ низших — животных. Из других семян Логоса появились духи Времени и Причинности. Во мгле, извлеченной из Хаоса, зародились лярвы, а там, где мгла соприкасается с тьмой, возникли лярвы, подобные Легам. Семена Логоса падали и в абсолютную тьму, и во тьму простую, и там возникали могучие духи, которые тотчас же начинали борьбу с мглой и тьмою, не желая оставаться в этих началах и стремясь подняться, чтобы занять место рядом с Элоа. Это были темные Арлеги, Князья Тьмы, и темные Леги. Они поднимались очень быстро, так что по своей мощи темные Арлеги стали превосходить светлых Арлегов. Но на своем пути восхождения они не научились различать добра и зла, неся в себе неизжитые элементы Хаоса. Так поднимались они до тех пор, пока не встретились с Аранами. Араны зародились из семян Логоса, упавших в отражение света абсолютного. Но уведенная духами Гармонии стихия воды постоянно возвращалась в космос Аранов, заливая вновь созданный мир. На помощь Араны призвали стихию огня, который изгнал воду, и часть его осталась в их космосе. Из этого огня в сплаве с огнем мистическим, в водной стихии отраженным, выковывают свои огненные мечи Араны. Но Элоимы продолжали создавать все новых и новых духов, и духи эти в поисках, где бы им поселиться, появлялись в космосе Аранов. К ним приходили духи Причинности, Времени, Кармы, даже духи Темного Царства. Но когда ворвались к ним духи Безумия, истощилось терпение Аранов, и потребовали они от Элоима Низа, чтобы он оградил их от порождений Хаоса. Но тот не ответил Аранам, и они прокляли Элоима Низа за его творения, так что тот вынужден был покинуть нашу вселенную вместе с главными духами стихий Хаоса. Тогда сплотились Араны против оставшихся и изгнали их из своего космоса, поклявшись не пропускать в верха ничего, что несет в себе элементы Хаоса. А в верхней части Логоса появились Зоны, облекшиеся в абсолютный свет. И хотя находились они выше всех других космосов, но добровольно переместили свой космос между космосами Аранов и Арлегов, чтобы стать ближе к тем, кто нуждается в их помощи. Когда Элоим Низа удалился из нашей вселенной, с ним ушли не все духи, обитавшие во мгле и во тьме. Узнав, что существуют более высокие космосы и что им придется долго и мучительно подниматься из тьмы к свету, эти духи, не считаясь с волей Элоа, захотели силой прорваться в верха. Но тут несокрушимой преградой встали на их пути Араны, поклявшиеся не пропускать в верха элементы Хаоса. Встретив несокрушимую преграду, Темный Арлег, предводитель темных духов, обратился к Элоиму Верха с требованием пропустить их к себе. Но Элоим Верха не ответил темным, а Араны заявили, что даже если бы Элоа приказал им пропустить темных духов, они бы не выполнили такой приказ. Тогда-то и объявили духи Тьмы войну Элоа, но не в силах подняться, заменили ее войной с теми духами, которые стремятся подняться к Свету. Они совлекают их с истинного пути, отвлекают в сторону, увлекают обратно во тьму, уверяя, что Света и Верхов не существует. Главное же, напускают на земли людей лярв, животных своих миров, которые развращают людей, вносят хаос и тьму в их сознание, толкают на путь зла. Лярвы и встают перед людьми, препятствуя им в восхождении по Золотой Лестнице космосов к Богу Великому, которая открыта для всех духовных сущностей. Космосы, по Золотой Лестнице расположенные, — это те, о которых говорит нам мистика. Принимая наш мир, мир людей, за мир четырех измерений, космосы Золотой Лестницы кратны квадрату измерений предыдущего. Так космос Легов имеет 16 измерений, космос Арлегов — 256 измерений, космос Аранов — 65536 измерений, и так далее. Существуют как бы «промежуточные» космосы пяти, семи, двенадцати и другого количества измерений, а также «привходящие» космосы — времени, пространства, блуждающих духов, меняющихся образов, теней, звуков и пр. Космосы, расположенные по Золотой Лестнице, более гармонизированы, более завершены в своих проявлениях, чем космосы промежуточные, поскольку в космосе, скажем, пяти измерений имеются большие возможности для развития его обитателей, чем в космосе людей, но, благодаря отсутствию в нем совершенной гармонии, в него чаще врывается Хаос. Примером космосов меньшего количества измерений, чем мир людей, могут служить космосы звуков, теней, зеркальных отражений, меняющихся образов и так далее. В этих космосах нет ничего постоянного, там происходят непрестанные изменения: цветок через мгновение может стать книгой, червяком, бабочкой, деревом… И все эти космосы не изолированы, а проникают друг друга. Причиной перехода духовной сущности из одного космоса в другой является изменение силовых линий, проникающих вселенную, и карма. А кажущиеся бесконечными пространства, разделяющие эти космосы (хотя они и проникают друг друга) служат для встреч их обитателей, которые не могут иначе проникнуть в иной космос, кроме как приняв на себя действие его законов, преображающих сущность до неузнаваемости. *О Граале* 1. Я, Аппер, пишу тебе, Соммий, о странном. Удивительно изменились семь знакомых мне женщин — стали добре, умнее, деятельнее. Все они говорят: «Упали в нас звезды и превратились в наших физических телах в тела астральные…». Женщины, озаренные звездами, почувствовали в себе как бы иное начало. Они говорят: «С высот сошли в нас могучие духи, решившие искупить свои прегрешения, когда, во время борьбы с духами высшими, призвали себе на помощь какие-то стихийные силы…». Странные речи говорят теперь эти женщины, вроде того, что на какой-то планете не только само тело, но и душа какого-то великого духа были положены в некую чашу, называемую Грааль. А теперь, утверждают они, и их тела после схождения в них звездного начала стали подобием этого Грааля. Ярче стала их жизнь, духовнее и интереснее. И на нас, мужчинах, отразилось это. Прибудь и убедись. 2. Аппер Соммию — привет. Я чувствую, что и на меня снизошел дух высокий. Внезапно я понял, что не одни мы в мире, есть многое выше нас, и мы сопряжены с Граалем. «Чаша» эта, в которую жертвенная кровь Эонов во всех мирах изливается, не более как образ, потому что она все миры охватывает. В ней и наш, духов высоких, мир был, а ныне, с людьми слившись, мы только в основании ее находимся. До недавнего времени тела атлантов, в которых мы вошли, были сосудами незаполненными, которые в далеком только будущем проникнутся эманациями Его. Мне трудно в новом теле, трудно привыкнуть к его ограниченности. Их солнце я вижу желтым, оранжевым, красным, потухшим. Я вижу, как в отдаленном будущем сталкиваются черные потухшие солнца и снова разгораются огнем ослепительным. Это те искрометные звезды Грааля, которые несут духовные сущности к более высоким началам. И не один я — все мы, здесь воплотившиеся, рвемся в верха и полны тоски, которая исцеляется только могучей любовью и решимостью помочь людям. 3. Мы, Апперы, давно уже живем в наших крытых городах на дне океана. Более двадцати поколений моих долголетних предков прожили здесь. Род Апперов — древний род. Я родился здесь, и только смутное предание говорит, что мы, атланты, жили когда-то над водой, еще светило теплое солнце и не надо было приготовлять из воды воздух. Я посвящен с двадцати пяти лет. Я знаю, что во мне воплощена высокая духовная сущность, потому что, усыпив мое физическое тело, наши ученые услышали рассказ этого духа о том, что он неоднократно покидал эту планету после смерти одного из Апперов, и снова возвращался, чтобы воплотиться в нового члена нашего рода, чтобы помогать людям. Сейчас почти все атланты больны равнодушием, отсутствием ко всему интереса, у нас часто кончают самоубийством. Я знаю, что мы должны подняться в наших аппаратах на поверхность океана, потому что должны выйти на сушу и найти тех, кто отказался остаться в подводных городах. Мы, члены моей общины, являемся прообразом Грааля, потому что во всех нас струится мистическая кровь Эона, полученная через воплотившихся в нас высоких духов. Я уже стар. Настало время нам подняться, чтобы увидеть звезды и снова продолжить наше дело на земле. Оповести об этом всех, Соммий! 4. Двое мужчин стояли друг против друга в пещере, и каждый из них держал правую руку положенной себе на грудь. Один был в звериной шкуре, другой в одежде из искусственной ткани, но они понимали друг друга, хотя и с трудом. В глубине пещеры горел костер, и около него сидела женщина в такой же звериной шкуре с ребенком. «Я в Граале? — спросил пришелец и, не дожидаясь ответа, продолжал: — Ты — в нем сущий, а она — кровь его?» — «Я не знаю, — ответил хозяин пещеры. — Но это действительно Грааль, а мы — прообраз Его тела и Его крови. Так учил нас старейший, ибо Грааль — это наша защита и залог нашей жизни, возможность остаться людьми, когда все погибло». — «Значит, ты знаешь, откуда ты?» — «Мы вышли из моря, так говорят предания, но больше я ничего не знаю». — «Значит, мы из одного рода, иначе бы не поняли друг друга. Расскажи, что говорят ваши легенды». «Нам говорили, что наших предков застал потоп и они не успели спастись в подводных укрытиях. Но они не погибли и через много поколений добрались до этих гор. Среди нас живет сказание, что когда-то в наших людей спустились со звезд какие-то высокие и могучие духи. С тех пор они живут в нас, иногда уходят со смертью того, в ком поселились, потом снова приходят, чтобы воплотиться в другого, и те, в ком живет такой дух, помогают всему нашему племени. Поэтому иногда во время сна нам кажется, что этот дух — наше „я“ — выходит из нашего тела и путешествует где-то, а потом возвращается перед пробуждением. И еще мы знаем, что то, что мы Граалем называем, — не подлинный Грааль, а через много поколений появится новый Грааль, потому что он живой и всегда меняться будет…» 5. Слушай, сын мой и мой ученик, что я, Эль Харери, скажу тебе сейчас, а ты, когда тебе исполнится сто лет, передашь лучшему из учеников своих, научив его искусству долгой жизни, чтобы передать это знание другому его ученику, и так до конца веков. Когда тебе минет полвека, иди в южный Лабиринт, пять ночей стой на страже у восточного входа, и когда к тебе выйдут жрецы, скажешь, что я послал тебя принять Великое Посвящение. А в знак того, что ты его достоин принять, передай в точности то, что сейчас от меня услышишь. Четырнадцать тысячелетий назад наши предки прибыли в эту страну по воде, покрывавшей всю западную пустыню, потому что они вышли из подводных городов, лежавших в глубине океана. По подобию и в память о таком городе был построен и здешний лабиринт, в котором до сих пор живут потомки атлантов, к которым принадлежишь и ты. От всех остальных людей земли мы отличаемся тем, что в нас обитают духи высокие, сходящие на землю, чтобы поднимать ввысь души людей. Там, в Лабиринте, ты узнаешь многое о прошлом и будущем, о мирах иных, выше и ярче Ра, сияющего в нашем небе; узнаешь о временах, когда люди потеряют свое духовное начало и будут стремиться обратиться в зверей двуногих, от чего мы, атланты, призваны их спасти, чтобы не прекратился подъем сущих в верха… Через атлантов этот Лабиринт стал как бы особым сосудом, сохраняющим эманацию Высокого Эона, дающую нам стремление и смысл в жизни. И как эманация тела Озириса в молоке и хлебе представляется, когда мы ими насыщаемся, так же и эманация Света Тихого разлита в Лабиринте. И мы, несущие в себе духовные сущности, принимая то, что называем телом и кровью духа высокого, приобщаемся как бы к великой семье, называемой Граалем. Вот то, что ты должен помнить, Аппер, а завтра я вручу тебе условные знаки, по которым тебя признают атланты в Лабиринте. 6. Я был в подземном городе атлантов, как многие другие из нашего древнего рода. Прекрасна и спокойна жизнь атлантов, и хотя их чертоги уходят глубоко в землю, воздух, которым они дышат, так же ароматен и свеж, как воздух полей Нубии, цветущих после дождя. На торжественную тихую мелодию похожа жизнь атлантов… Я видел Учителя и одиннадцать учеников Его. С двумя из них, Машара и Орсеном, я разговаривал. На вид Учителю не более тридцати лет, но атланты говорили мне, что Он первым явился на эту планету и уже живет на ней мириады лет еще с тех пор, когда над ней блистало белое солнце. Грустными и усталыми казались мне ученики Его, еще более грустными, чем остальные атланты. И только Он один, Великий и Светлый, был всегда радостным. Немногое из Его речей я понял, так как плохо говорю на языке атлантов. Он говорил, что здесь на земле неизбежно пресыщение долгой жизнью, что даже ясная жизнь атлантов не спасает от этого пресыщения, и что от этого есть только одно лекарство: оставить жизнь в Лабиринте и выйти к людям, чтобы нести им Высокое Учение… Он говорил, что люди страдают от физических и моральных мук, от духовной нищеты и материальных лишений, и много добра сделает тот, кто пожертвует (если надо будет) своей душой, чтобы помочь людям. Что если люди не смогут понять эоновские заповеди любви, то поймут обещаемое за добрую жизнь посмертное вознаграждение. Но Он верил, что найдутся люди, которые смогут принять не только заповеди блаженства и любви, но и заповеди Великой работы. Я хотел спросить его об этих заповедях, но Он прочел мои мысли и сказал, что это законы жизни атлантов, борющихся с влиянием лярв и создающих такой строй жизни, в котором нет места злу… Многое было мне непонятно, но когда Машара и Орсен сказали ему, что хотят идти к людям и нести им Высокое Учение, то и я попросил Его благословения на подвиг. И Учитель меня, Аппера из древнего рода Апперов, благословил на жертвенное служение людям и предрек, что один из моего рода будет свидетелем того, как жертвенной кровью Эона будет наполнен новый Грааль. 7. Я, Аппий Клавдий из древнего рода Аппиев, стоял со своей когортой у креста, на котором распяли Его по наущению еврейских первосвященников. Я был свидетелем того, как страдая, Он простил своих врагов. Я видел, как центурион Лонгин ударил его копьем, и в подставленную какой-то женщиной чашу пролилась его кровь и вода. Чашу эту отнял у женщины воин моей когорты, и я выкупил ее у него. Не буду говорить, что было потом в роде моем и с родом моим — этим полны наши родовые предания. Я живу, не старея, уже десятое столетие. Мои потомки стали рыцарями, и не иссякает пролившаяся на нас благодать, а сам я уйду, когда иссякнет она в Граале. Но тогда Граалем станет рыцарский Орден. Не беда, если в чаше Грааля подлинные самоцветы будут заменены искусственными камнями, но беда для рыцарей, если они окажутся недостойны излившейся на них благодати. А это возможно. Я вижу, как лярвы волнами тьмы обрушиваются на человечество, и горе, если в наш Орден войдут люди, одержимые лярвами. Чтобы этого не произошло, надо, чтобы Орден очистился от тлетворной грязи богатства, чтобы рыцарями соблюдались обеты бедности и любви. Только тогда Орден станет провозвестником учения Параклета, и новым содержанием наполнится наш земной Грааль. Но прежде, чем уйти, я открою вам, рыцари, тайну, о которой никто не знает. Когда Он был снят с креста, а сам крест вынут из земли, ученики Его, Машара и Орсен, выкопали из земли камень, который лежал у подножия креста, потому что на этом камне остались капли крови и воды, истекшие из Его раны, в Грааль не попавшие. Они истолкли этот камень, а их ученики разнесли полученный от них песок в разные страны и во время бурь развеяли его, заповедав ветрам разнести его по всей планете. Так что теперь вся наша Земля стала священным для нас Граалем, объединяющим наши души и наши сердца во имя работы, заповеданной нам Эоном Любви. 8. Я давно обещал написать тебе, но занятия по кафедре и в лаборатории мешали мне сесть за письмо. Вот и теперь ограничусь только несколькими строками. Сейчас я склонен думать, что ты был прав, а я проявил себя крайне легкомысленно, требуя, чтобы ты показал мне душу, сущую в каждом из нас. Может ли сила быть материальной? А ведь нашей жизнью, нашими помыслами и поступками, часто противоречащими логике, двигает наша душа, а не что-либо иное. Я пришел к этой мысли, пытаясь найти силы, связывающие мельчайшие частицы материи, но так и не мог ее найти. А ведь связь между ними есть, и такая связь, которую мы до сих пор не в силах разорвать. Не есть ли это то, что называли раньше «духом»? Ведь «дух» всегда оказывался в представлениях идеалистов главной движущей силой, которой подчинены материальные тела. В конце концов, важно признать, что существует явление и его проявления, а как оно будет названо — дело десятое. Что ты думаешь по этому поводу? Напиши. Твой Сальдар. Р.S. Кстати, вот выписка из странной рукописи, которая, как мне кажется, каким-то образом соотносится с предметом нашего спора; «Мы дали великую клятву найти Грааль в высотах несказанных. На днях мне об этом напомнил мой друг, раньше меня присоединившийся к воинству высших миров. Я слышал речь его, достигшую тайного слуха о том, как прекрасны духи высоких космосов, когда они освобождаются от своих телесных оболочек…» Источник: Андрей НИКИТИН "ЛЕГЕНДЫ РУССКИХ ТАМПЛИЕРОВ"
Алексей Ильинов: *Трубадур мистического анархизма* 20 марта 1926 года на втором этаже первого Дома Советов (ныне гостиница «Националь») в комнате № 219 умер «рыцарь Сантей» — А. А. Карелин. ВФАК была уже распущена, об анархизме можно было говорить только в стенах Кропоткинского музея, но в Чикаго выходила газета «Рассвет», в Детройте вот-вот должен был появиться первый номер журнала «Пробуждение», который был призван сыграть роль легальной трибуны анархо-мистиков, а среди российской интеллигенции уже третий год действовали орденские кружки — не только в Москве, но и далеко за ее пределами. Гроб с телом Карелина проследовал от Манежа к Кропоткинскому музею, где совершилась гражданская панихида, а оттуда, на следующий день, на плечах анархистов — на кладбище Новодевичьего монастыря. Похороны Карелина стали последним общественным актом анархистов, который был разрешен Советской властью. Конечно, они не могли соперничать с той грандиозной манифестацией, в которую превратились похороны П. А. Кропоткина, — не то было время, да и большинство анархистов находились в заключении и в ссылке. И все же (если судить по сохранившимся фотографиям) возле Кропоткинского музея и на кладбище собралось около полутора тысяч людей. Карелин был исключительно популярен, он привлекал людей безграничной терпимостью, пониманием, умением выслушать человека. Его одинаково чтили анархисты, эсеры, меньшевики и старые большевики, хотя, как мне кажется, многие из них догадывались о его «розенкрейцерстве». Теперь уже покойный С. В. Шервинский в разговоре со мной упомянул как-то, что видел «похороны одного старого розенкрейцера, связанного с Кропоткинским музеем». Время (середина 20-х годов) и место (Кропоткинский музей) позволяют предположить, что речь шла о Карелине. Певцы и музыканты из орденских кружков исполняли траурный марш Шопена и какое-то произведение на итальянском или немецком языке, что вызвало недоумение у агентов ОГПУ, которые присутствовали на похоронах. Во всяком случае, почти каждого арестованного в 1930 году анархо-мистика спрашивали о том, кто там был, кто приглашал артистов и почему исполняли «не наш гимн». Все понимали, что со смертью Карелина и в Кропоткинском комитете, и в Музее начнутся дрязги, которые этот человек сдерживал своим авторитетом. Левое анархистское крыло, требовавшее борьбы против Советской власти, ждало удобного момента, чтобы захватить такую «легальную трибуну». Однако и комитет, и Музей представляли собой общественные организации, в которых анархисты отнюдь не должны были составлять большинства. Кроме того, Карелин с самого начала ввел в состав Кропоткинского комитета своих друзей и единомышленников — А. В. Андреева, Н. К. Богомолова, Г. И. Аносова, И. Н. Иловайскую-Уйттенховен, Н. И. Проферансова, Д. А. Бема, В. Н. Фигнер. Многие из них вошли и в образованный теперь комитет по увековечению памяти А. А. Карелина, где главную роль играл А. А. Солонович. В последние годы он был ближайшим помощником «рыцаря Сантея», а теперь стал его духовным наследником. Фигура Алексея Александровича Солоновича (1887 — 1937) еще во многом загадочна. Это касается и его биографии, и творческого наследия, которое было почти полностью уничтожено в результате арестов анархо-мистиков органами ОГПУ, обысков и конфискаций. (Личность Солоновича нашла отражение только в крайне едком, хотя и талантливом памфлете Юрия Аникста (Юр. А-т) — «Трубадур мистического анархизма». Памфлет сыграл роль политического доноса и во многом определил судьбу как анархо-мистиков, так и самого Солоновича.) Чтобы как-то восполнить этот пробел, я воспроизвожу мозаику фактов, которые мне удалось собрать из скупых показаний следственного дела, открытой печати тех лет и некоторых других документов. Биографические сведения о Солоновиче скудны. Для ОГПУ было достаточно, что он «сын полковника, дворянин», родившийся в местечке Казимерж Люблинской губернии. Возможно, кто-то из его родителей происходил из города Карачева Орловской губернии, потому что именно там (как сообщал уездный исправник) в 1905 году Солонович «был замечен в противоправительственной агитации». В 1907 году за какую-то революционную деятельность он даже «подлежал аресту», который не состоялся «за выездом из Москвы» Солоновича. Обыск на его московской квартире «ничего предосудительного не обнаружил». В феврале 1911 года в связи со студенческими беспорядками в Московском университете Солоновича исключили из числа студентов, ему было запрещено проживание в Москве. Восстановить свои права Солонович смог лишь спустя год по ходатайству жены, Агнии Анисимовны Солонович. По-видимому, в 1914 году Солонович закончил физико-математический факультет. Тогда же против него возникло новое судебное дело — в связи с выходом его книги «Скитания духа». Это было произведение мистико-символического содержания, с эротическим оттенком, написанное под явным влиянием «Симфоний» А. Белого. Несмотря на попытки духовной цензуры обвинить автора в оскорблении религии и нравственности, суд вынес начинающему литератору оправдательный приговор, отказавшись конфисковать книги. Судя по всему, дальнейшая жизнь Солоновича в Москве была относительно спокойной. К 1914 году его первенцу, Сергею (арестованному вместе с отцом в ночь с 11 на 12 сентября 1930 года), исполнилось семь лет; впоследствии родился еще один сын — Алексей и дочь Татьяна. Солонович преподавал математику и механику в гимназиях Москвы, публикуя свои стихи (преимущественно верлибр) в различных изданиях. Если верить Ю. Аниксту, который ссылался на Агнию Ани-симовну Солонович, «оккультизмом они интересовались еще до революции 1905 года». Интерес Солоновича к мистике и одновременно к революционной деятельности (возможно, созвучный «мистическому анархизму», провозглашенному Г. Чулковым в области творчества) проявился и в событиях 1917 года. Не скрывая ненависти к Солоновичу, Ю. Аникст описывает это саркастически, но явно со знанием характера и взглядов Солоновича: «Революция. Солоновича его приятель тащит на революционную улицу, а Солонович… читает Масперо [Гастон Масперо (1846 — 1916) — знаменитый французский египтолог] и отмахивается: до Р. X. были революции и после этой будут, а что в них толку? Но неугомонный приятель не отстает, вытаскивает Солоновича на улицу, и, конечно, Солонович превращается в левейшего революционного.деятеля и печатает „Квадригу мировой революции“ (первое свое анархо-мисти-ческое исповедание)». Позицию Солоновича после октябрьских событий отражает протокол его допроса от 14.09.30 г.: "После Октябрьской революции моя установка по отношению к советской власти была: принципиально не признал советской власти, как и всякой другой, но фактически считал невозможным и нецелесообразным вести против нее борьбу, так как такая борьба могла бы дать только победу буржуазии, ибо такова была общая ситуация и, в частности, положение самого анархического движения. Однако считал возможным и необходимым вести пропаганду анархических идей в легальных и лойяльных формах. До 1919 г. я входил в Московский Союз Анархистов, а затем во Всероссийскую Федерацию анархистов-коммунистов и анархистов. Состоял членом секретариата (кто входил в секретариат, кроме меня, я принципиально отказываюсь говорить). <…> После смерти Кропоткина организовался Кропоткинский Комитет, в который я вошел (других членов принципиально отказываюсь называть). Моя работа в Комитете заключалась в музейной деятельности — собирание средств при помощи подписных листов, пожертвований, выступлений публичных и пр.; в архивной — собирании биографических материалов, писании очерков, библиотечной работе; в организационной — организации анархической секции Комитета, научной секции, социально-экономической и литературной, причем сам я состоял в анархической и научной секциях. Наконец, была пропагандистская работа, которая заключалась в написании статей и в лекциях по различным вопросам, связанным с личностью, мировоззрением и отдельными идеями Кропоткина. <…> Мои лекции, читаемые в музее Кропоткина, дома или по приглашению на какой-либо квартире, стенографировались анархическим кружком и потом давались мною читать желающим. Их задачей было показать, как от любого мировоззрения можно прийти к анархизму. Особенное значение здесь имели религиозно-мистические установки, так как они свойственны очень многим людям, и гораздо целесообразнее не суживать анархизм до одного частного типа мировоззрения, но расширить его, показать его совместимость с любым…" Одновременно Солонович преподавал в вузах. До конца 20-х годов основной ареной его педагогической деятельности было МВТУ имени Баумана — здесь студенты и преподаватели были особенно заражены идеями анархизма, — а потому и больше страдали от арестов и репрессий. По свидетельству немногих, кто знал Солоновича и остался в живых, он был блестящим лектором, увлекавшим любую аудиторию полетом мысли, эрудицией, образностью изложения. В то же время многие указывали на «бессистемность» излагаемого, на внешний эффект и ложную глубину. О противоречивости суждений и известной предвзятости Солоновича говорили и арестованные, однако можно ли этому безоговорочно верить? Человек увлекающийся, Солонович обладал огромной энергией, которая уходила не на книги и статьи, а на общение с «публикой», на «массовые» мероприятия, над чем издевался Ю. Аникст: "Преподаватель Московского Высшего Технического Училища по курсу математических упражнений, наследник покойного А. А. Карелина по «анархическим» и оккультно-политичес-ким делам и организациям, Алексей Александрович Солонович несомненно талантливая и незаурядная личность. Внешнее безобразие придает энергии его внушения особую силу, особенно действующую на восторженных натур и женщин. Громадная активность, пропагандистская и организационная, искупает его организационную бездарность, окружая его постоянно видимостью организационного кипения, вереницей эфемерных организаций. Бесконечные ордена и братства: Света, Духа, Креста и Полумесяца, Сфинкса, Взаимопомощи и т. п., целая иерархия оккультных, политических, «культурных» организаций, посвященных Иалдабаофу [В первоисточниках написания этого слова различаются] и его alter ego — архангелу Михаилу, феерией болотных огней вспыхивают на темных и извилистых тропинках его жизни… Талант Солоновича своеобразен. Он пишет стихи. Но они никуда не годны по форме и их нельзя понимать: это какой-то набор звонких слов и образов. Он читает лекции и доклады, ошеломляет ими публику до одурения: столь они блестят эффектами остроумия, сравнений, неожиданных «новых» (хотя и вычитанных) взглядов и оборотов. Но как я ни пытался самое позднее на другой день после их произнесения узнать от его слушателей, о чем же говорил в лекции Солоно-вич, ни разу ни один, несмотря на все потуги, не мог ничего, кроме внешних эффектов, припомнить. <…> Он написал труд «О Христе и христианстве», «Волхвы и их предтечи», «Бакунин-Иальдобаоф» и т. п. — бесконечный ряд трудов, кроме оккультных «Голубых сказок», пьес (подражая Карелину), метидаций и т.п. О «Бакунине-Иальдобаофе» он ухитрился в два года написать шесть громадных томов…" Памфлет Ю. Аникста опирался на факты, но автор передергивал, подтасовывал и искажал их в нужную ему сторону. Солонович написал не шесть томов, а только три, но напечатаны они были в шести экземплярах для узкого круга единомышленников, что было отражено и в обвинительном заключении. Исследование Солоновича — «Бакунин и культ Иалдо-баофа» — стало одним из основных пунктов обвинения автора в «антисоветской пропаганде и контрреволюции». Что в действительности представляла собой эта работа — сказать сейчас затруднительно, поскольку органами были изъяты и уничтожены все отпечатанные на машинке экземпляры рукописи. Арестованные оценивали ее по-разному (обычно как «черновой материал»), и их уклончивые ответы ни о чем не говорят. Осталось лишь несколько цитат, приведенных в обвинительном заключении Кирре и предопределивших окончательный приговор как автору, так и его единомышленникам. Эти цитаты настолько интересны и ярки, что заслуживают полного воспроизведения. Хочется верить, что по ним удастся в будущем обнаружить сохранившийся экземпляр (или черновые наброски) этой работы. «Благодаря союзу рабочих и крестьян с интеллигенцией русская революция победила в Октябре. А затем большевики вогнали клин государства между рабочими и крестьянами, разъединили город и деревню, благодаря мероприятиям эпохи военного коммунизма, и затем в 1920 — 1921 годах подавили революцию, шедшую глубже… Последние всплески революции раскатились громами Кронштадтского восстания, махновщины, крестьянских восстаний и так называемых „голодных бунтов“. То, что Носке проделал в 1918 году в Германии, большевики проделали в еще большем масштабе в России. Удушив революцию, погубив революционные элементы крестьянства, они тем самым подготовили себе прочную и бесславную гибель в объятьях буржуазно-мещанского элемента и того же крестьянства, а растоптав все элементы общественной самодеятельности, они отрезали себя и от пролетариата как массы, как революционного класса в городах. Они, таким образом, выделили и обособили сами себя в новый, неслыханно беспощадный и глубоко реакционный отряд иностранных завоевателей» (Т. II. С. 362). Неожиданность постановки вопроса («подавление революции») объясняется не только разницей понятий, которые мы вкладываем теперь — и какие вкладывали тогда — в одни и те же термины, но и определенным мироощущением людей 20-х годов, для которых революция означала не «переворот» только, но изменение жизни общества, которое должно было вести к духовному и социальному преображению человека и человечества, к раскрытию его сил и способностей одинаково в плане духовном, творческом или хозяйственном. Именно эта главнейшая цель анархо-мистиков рождала представление, что «человек есть „гроб Господень“, который надо освободить новыми крестовыми походами, и для этого должно возникнуть новое рыцарство, новые рыцарские ордена — новая интеллигенция, если хотите, которая положит в основу свою непреоборимую волю к действительной свободе, равенству и братству всех в человечестве» (Т. III. С. 10). Оценивая современную ему (это было написано в 1927 году) ситуацию, Солонович пророчески отмечал, что «империализм московских большевиков пока занят внутренней войной и безнадежным старанием покорить страну. Однако занятость внутренняя может искать себе сил и во внешних завоеваниях. Но не нужно забывать немецко-еврейского происхождения большевизма, остающегося и обреченного всегда оставаться чуждым совокупности народов СССР» (Т. III. С. 358). Большевики, по его мнению, были людьми, одержимыми «демонами власти», поскольку «принцип власти привит человечеству как болезнь, подобная сифилису. От властолюбия надо лечиться, а с его безумством беспощадно бороться, ибо по следам Иалдобаофа ползут лярвы и бесовская грязь пакостит души людей и их жизни… Среди наиболее мощных фанатиков власти, для которых цель оправдывает средства, мы найдем Ивана IV, Филиппа II, Лойолу, Торквемаду, Ленина, Маркса и пр.» (Т. II. С. 22). Эти цитаты, к которым постоянно возвращался на допросах Кирре, поставили Солоновича в крайне трудное положение. Было ясно, что никакие «объяснения» не будут приниматься во внимание. Похоже, что статью Ю. Аникста он не читал, поэтому на вопросы об ордене отвечал, что о существовании таковых в наше время не знает. «Возможно, что кто-то, кому, очевидно, это было для чего-то нужно, — показывал Солонович на допросе 26.12.30 г., — распускал про меня совершенно нелепые слухи о моих необыкновенных оккультных способностях, о моей принадлежности ко всевозможным фантастическим орденам и организациям — особенно, как мне говорили, „сатанинским“, причем передавали даже так, что в Москве-де, существуют две масонских сатанинских ложи — в Кремле и в Кропоткинском музее. Продумывая теперь — откуда и как могли возникнуть такие слухи, думаю, что они черпались из кругов различных оккультистов гешефтмахерского и т. п. типов, так как я, интересуясь всем, интересовался и этими областями, но нашел там такую массу шарлатанов и глупости, что достаточно порвал с этой публикой, — отсюда, из этих кругов могли пойти первоначальные толки…» О том, как рвались некоторые люди к овладению «тайными силами» для практических и корыстных целей, свидетельствует разочарование Ладыженского, который ничего этого не нашел у московских анархо-мистиков и потому с особым злорадством раскрывал их «самозванство» перед следователями. Что же касается показания Солоновича, стоит отметить упоминание Кремля как места нахождения «сатанинской ложи». Это можно рассматривать как намек Солоновича на «сатанизм» власти коммунистов, однако мне представляется, что за этими словами — намек на реальные обстоятельства. В опубликованных воспоминаниях С. А. Волкова о последних годах Московской Духовной Академии и о П. А. Флоренском есть любопытный эпизод. Мемуарист объясняет его дружбой между Флоренским и Л. Д. Троцким, которая сохранялась на протяжении 20-х годов. Примерно в середине этого периода — в годы расцвета орденских кружков — Троцкий затребовал из бывшей библиотеки Академии (еще находившейся в Троице-Сергиевой лавре) трактат немецкого автора XVII века об ангелах и их иерархии. О том, что эта книга есть в библиотеке, мог знать только Флоренский; до этого ее никто никогда не спрашивал. Книга была отправлена Троцкому, и через некоторое время он возвратил ее уже переплетенной… Зачем она ему понадобилась? Если вспомнить ходившие в те годы рассказы о напряженном интересе органов ОГПУ к мистике и оккультным наукам (этими вопросами интересовался и Л. П. Берия, консультировавшийся с И. В. Авдиевым и А. С. Сидоровым), то нельзя исключить (как, скажем, в практике «опричнины»), что имели место опыты практического сатанизма, тем более что человеческих жертвоприношений могло быть сколько угодно… Но вернемся к Солоновичу, роль которого в духовной оппозиции правящей идеологии оказывается гораздо более значительной, чем даже роль Карелина. Сказались не только талант трибуна и оратора, но и работа в высших учебных заведениях, умение привлечь внимание молодежи. Солонович не ограничивался разовыми публичными выступлениями, но охотнее соглашался читать разработанные им циклы лекций по философии, обществоведению и диалектике у кого-либо на квартире или же приглашал молодежь, которая посещала Кропоткинский музей и библиографический кружок анархистской секции, к себе домой. Об этих занятиях Солоновича показывали Ф. Ф. Гирш-фельд, частично — Г. Д. Ильин, А. С. Поль и В. И. Сно, а еще раньше — арестованные в июне 1930 года Е. Г. Самарская, О. С. Пахомова и Г. А. Любицкий. В этом плане представляет интерес выдержка из памфлета Ю. Аникста, который рисует впечатляющую картину просветительской работы анархо-мистиков. «Если им (анархо-мистикам. — А. Н.) кажется, что вы податливый человек, вам начинают предлагать переходную литературу: оккультные романы, йогов, каббалистов, теософов и антропософов, Карпентера, Эмерсона, церковных мистиков, Бердяева, Булгакова, литературу по сектантству, индусскую, персидскую и т. п. мистическую литературу, соответственно тому, что окажется подходящее. Вам читают лекции, направленные против материализма, или даже в первое время против наименее удобных форм материализма. Затем вводят в кружок взаимопомощи, изучения Евангелия, изучения философии и т. п. Затем начинают незаметно прививать свой псев-до-пневматизм, антисемитизм, ненависть к науке и технике и к индустриальной культуре. Прививают любовь к средневековью, к магизму и т. д. …» В циклах лекций, посвященных истории философии и процессу познания, Солонович показывал ограниченность «экономического материализма», не желающего видеть многообразия жизни и противоречий внутри создаваемой им системы. «Марксизм построил человек из материальных потребностей, — говорил он, — как из атомов, и человечество в его глазах стало походить на громадную машину — потребляющую и выделяющую… Вместо того, чтобы настаивать на необходимости материальных потребностей во имя и ради удовлетворения потребностей высших, марксизм, в сущности, аннулировал все потребности, кроме материальных, объявил их или просто ерундой, как, например, этику, или же превратил их в „надстройку“. Таким образом, он проповедует не возвышение человеческого общежития, но его принижение, не очеловечение, но оскотинивание. Марксисты обожествляют рабочего как он есть и хотят превратить его в идеальный образ человека, хотят заставить идти жизнь так, как это обычно только у рабочего. Для анархиста же современный рабочий — только искалеченный, несчастный получеловек, и анархист борется за то, чтобы и рабочий стал человеком. Марксист мечтает всех превратить в рабочих, анархист мечтает рабочих превратить в людей». Отсюда Солонович делал логический вывод, что задача экономического, государственного, культурного, строительства — не опускаться до уровня «масс», но поднять каждого индивидуума до личности, до осознания им своей индивидуальности, силы, мудрости, воли. Только тогда «общественное» может раскрыться в своем единственно верном аспекте — аспекте любви. «Учение Христа о соборности и есть учение об истинной общественности, и основой ее является любовь. Только любовью человек поднимается до жертвы, и учение Христа учит Любви и Свободе как единственно возможным устоям настоящей общественности…» Подойдя к вопросу об осознании личностью себя и мира, Солонович раскрывал свою излюбленную тему — о трех типах людей: гиликах (иначе — физиках), психиках и пневматиках. Физик — человек инстинкта: все его внимание сконцентрировано на мире вещей и на собственном теле. Он живет так, как жили его предки, как живут вокруг тысячи людей. «Главное в жизни для физика — его комфорт, удобства, в число которых входит и его семья, и инстинктивная любовь к детям. Но реально для него только то, что он сам испытывал или испытывает. Голод другого человека для него не существует, поскольку он знает только один голод, и этот голод — „его голод“, потому что настоящий, подлинный, а не „голод вообще“ может испытывать только он сам. Точно так же физическая боль „подлинная“, лишь когда это „его“ боль… Для него не существует интересов дальше родного города или деревни. Если сам он живет в Москве, а начальство в Петербурге, то из приличия он признает существование Петербурга, но на самом деле он признает не Петербург, а только начальство, которое там живет». Психик живет своим сознанием и эмоциями, которые для него более реальны, чем физические ощущения. Явления предстают перед ним не сами по себе, а только в результате их взаимосвязей, которые становятся идеями, более реальными, нежели факты, которые могут быть по-разному истолкованы. Поэтому и люди для психика гораздо более реальны, чем для физика; психик воспринимает их не только в их единичности, но и в объединяющей идее «всечеловечности», «соборности», которая заставляет предполагать свое с ними родство, что рождает чувство любви и сострадания. Все это ставит перед психиком вопросы о причинах и целях, а стало быть, и о процессах, которые проявляются в причинно-следственных связях всего сущего. Но есть еще пневматики (люди духа). Они провидят и ощущают силы всемирные, которые вне и выше Земли, которые лишь проявляют себя в земной данности. Подобно психикам, они не могут найти на протяжении земной жизни смысл страданий и возможность их оправдания, которое они переносят за пределы видимой жизни, полагая, что она — лишь одно из проявлений общемирового процесса. В нем разрешаются все вопросы, ставящие нас здесь в тупик. Это и есть истоки эзотерических учений, которые проникают в общество через пси-хиков и постепенно усваиваются физиками как «элементы быта». Когда гибнет культура, первыми замолкают пневматики. Затем, теряя духовное питание, психики опускаются до уровня физиков, в руках которых постепенно концентрируется власть, когда во главу угла ставятся вопросы не духа, не этики, а физиологии — голод и пол, и над всем этим водружается знамя «экономического материализма». Солонович утверждал, что в конце 1920-х годов именно это происходило в России. «Большевики являются не более не менее как акционерным обществом жрецов капитала, облеченного в порфиру государственной власти и, как все конкистадоры, увешаны оружием, хвастовством и неизбывным лганьем перед массами… Наша эпоха есть эпоха апофеоза Государства, Капитала и Эксплуатации, когда Москва царей через императорский Петербург, „Третий Рим“, подготовила Москву III Интернационала, которая, как паук, раскинула сети над рабочими и крестьянством, чтобы сосать их для себя во имя Маркса. Вот почему вокруг нас отмирает жизнь и глохнут даже те жалкие ростки культуры, которые все же пробивались сквозь ужас частнокапиталистической эксплуатации. Ненависть — плохой советчик: она слепа, она не способна к созиданию и приводит только ко всеобщему озверению людей…» Когда читаешь эти строки более полувека спустя, поражает, насколько беспощадно и точно анализировал Солонович процессы своего времени и предсказывал направление их развития. В этом плане интересна его постановка вопроса о будущем вообще: каждый, кто смог подняться над обыденностью, обязан подавать людям пример, ведя борьбу против зла во всех его видах. «Нужно указывать массам пути к светлому настоящему, а вовсе не к светлому будущему, — утверждал Солонович, — ибо если настоящее светло, то будущее также будет светло. Но если говорится о светлом „будущем“, то будьте осторожны: не хочет ли проповедник светлого будущего просто закрыть этим будущим позор настоящего. Настоящие поколения людей нисколько не хуже будущих, чтобы их приносить в жертву тем, будущим. У настоящих есть одно крупное преимущество — они уже существуют, чего нельзя сказать с уверенностью о последующих поколениях. Глупо и преступно менять счастье реальных людей на весьма проблематическое счастье людей нереальных. В самом деле, почему отцы не имеют права на счастье? Почему они должны быть навозом для взращивания счастья детей и внуков? Да и захотят ли дети того счастья, которое будет построено на костях их отцов?» Сейчас, по прошествии полувека, «дети» дали однозначный ответ — тот самый, который предсказывал Солонович… Возвращаясь в своих лекциях к этой мысли, Солонович утверждал, что «менять счастье реальных людей на счастье будущих, приносить в жертву принципам живых людей есть величайшее лицемерие и безумие, а вместе с тем и излюбленное орудие власти». Никакая культура не жила для другой. Жить ради будущего нелепо, ибо это означает никогда не жить. Солонович не случайно начал этот цикл лекций с диалектики Гегеля, с его концепции проявления и становления Мирового Духа, чьи мысли, обретая бытие, превращали начальный монолог в диалог, который в конечном счете становился синтезом. Рассматривая человека как явление мирового порядка, как феномен, являющийся синтезом трех планов бытия — физического, психического и духовного, — Солонович видел в нем развертывание идеи самопознания мира, в основе которой заложено стремление оброненной божественной искры вернуться к своему первоисточнику, преобразуя себя и окружающий мир. Ошибка Гегеля, по его мнению, заключалась в том, что философ «счел человеческий разум осколком разума вселенского, тогда как он только тень этого разума…». Человек равным образом принадлежит миру низших сил, миру физическому, который превалирует на Земле, и миру высшему, духовному, к которому он только пытается идти. Отсюда — два потока идей, которые делают человека ареной своей борьбы. Первый, способствуя подъему, пробуждению души и духа, идет из высших миров через пневматиков — посредников между человечеством и миром духов. Второй путь обусловлен мудрствованием людей, озабоченных заботами тела, отягченных ненавистью, страхом и эгоизмом. На этом пути люди создают божков, которые начинают вести между собой войну, втягивая в нее людей, требуя от них полного подчинения, отказа от своей индивидуальности и свободы, наполняя их души ненавистью к близким, завистью и низменными желаниями. «Так, стоя перед толпой, агитатор вызывает низшие страсти, заклинает лярв, притаившихся в глубинах мглы, чтобы они „одержали“ людскую толпу, тогда как проповедник любви и свободы призывает светлых духов помочь укрепиться людям в их пробудившемся стремлении в верха…» Изучая различные силы, действующие в истории общества, Солонович не мог, конечно, обойти вопрос о Церкви — достаточно острый для России 20-х годов. Большевики не просто разрушили российскую Православную Церковь, но и занялись физическим уничтожением людей, так или иначе с ней связанных. Сейчас, когда спала первая волна запоздалого сочувствия, все чаще задаются вопросом: как такое могло произойти? Как могла это допустить сама Церковь, занимавшая, по словам ее апологетов, «стержневое» место в сознании русского народа? Да и общество в целом довольно равнодушно смотрело на гибель национальных святынь. Именно в то трагическое время была заметна явная враждебность широких масс к Церкви; шли поиски новых духовных ценностей. Те же тамплиеры — лишь одно из многих направлений религиозно-мистической жизни общества тех лет (вспомним популярность теософских и антропософских организаций, толстовцев и тому подобных). Пожалуй, это можно назвать поисками новой религии, основанной на постулатах христианства, однако отрицающей его прежнюю организационную структуру. Не претендуя на исчерпывающее решение этой сложной проблемы, можно сказать, что к началу XX века организация Русской Православной Церкви себя в достаточной степени дискредитировала: подчиненностью бюрократической машине государства, догматизмом, а порой и малой культурой. В отличие от католичества и протестантизма, Православная Церковь оппонировала обществу и науке и в организационном плане действительно была феодальным пережитком. Для Солоновича церковная иерархия всегда представала «властнической структурой», построенной на подчинении и принуждении ...
Алексей Ильинов: ... . Он резко выступал против той Церкви, которая подменяла учение Христа о любви и терпимости — нетерпимостью к инакомыслящим, то есть несвободой духа. Солоно-вич обращается к проблеме, обсуждавшейся еще на вселенских соборах: возможно ли наличие благодати у человека недостойного только на том основании, что он утвержден вышестоящей церковной инстанцией, когда «избранничество» подменяется «назначением». Возвращение к принципам раннего христианства, к учению гностиков, переосмысленному в свете новых научных открытий, дает человеку ищущему опору для противостояния развращающему нигилизму и вместе с тем открывает духовные горизонты для выбора собственного пути. Формы новой религии могут быть различны; важно, чтобы в ее основе лежало истинное учение о свете и любви. Она не должна быть массовой: массовым стало учение христианской Церкви, вобравшей в себя не только людей подготовленных, но и тех, которые до сих пор живут по законам тьмы и повинуются лярвам. Массовость рассчитана на низшие уровни сознания, она низводит человека к примитиву. Потому и нужны тайные союзы, ордена (как во времена первых христиан), где собирались бы люди одинаково мыслящие, одинаково готовые на подвиг жизни. «Темные силы имеют свои тайные братства, образуя то, что может быть названо общим именем сатанизма, — учил Солонович, — не нужно только думать, что сатанизм выявляется в тех грязных и поистине мелких делишках полового разврата, о которых говорят многие. Это пустяки. Сатанизм грозен и могуч, его задачи обширны и глубоки, гораздо глубже, чем могут себе вообразить ученые богословы. Сатанизм проявляет свои силы там, где вопрос идет о судьбе целых народов — когда проповедуется та или другая форма темной мистики, мистики власти, религии, атеистического материализма, когда действия государства производятся его палачами, шпионами, „чрезвычайками“, подавляя всяческую мысль человеческую; он проявляется в коллективных психозах, в борьбе за власть, называемой „демократией“, в борьбе всевозможных церквей, в нетерпимости, фанатизме, связанном с ними тупоумии. Словом, сатанизм везде, где нет любви, мудрости, свободы, терпимости, правды, добра…» Земля становится ареной борьбы светлых и темных сил за человека; однако не следует полагать, что сам человек — всего лишь их игрушка. От осознания им своей роли «в мирах и веках» (а не только в промежуток между рождением и смертью) зависит исход этой битвы, который может ускорить восхождение человечества, а может и замедлить, хотя победа света предрешена. А позиция человека в тот отрезок времени, который он именует своей «жизнью», определяет его вклад во вселенское дело и его судьбу в следующем воплощении. Человек, таким образом, — не только «ставка» в этой борьбе, но и главное действующее ее лицо, гораздо более сильное, чем влекущие его силы. Солонович утверждал (на основании орденских легенд, а может быть, каббалы или гностических трактатов), что борющиеся за человека силы могут действовать на Земле только в формах нашего мира, а потому они ограничены, может быть, более, чем сам человек, который изначально сроден этому миру. Поэтому «Архангел может оказаться гораздо слабее среднего человека». Сила спустившегося на Землю духа — в другом: став посредником между человеком и высшим миром, он может раскрыть ему сознание, помраченное в земных условиях или не получившее импульс для своего пробуждения и развития. Заканчивая этот курс (как мне представляется, он предшествовал приглашению слушателей в орден), Солонович подводил итоги учения. «Человечество есть арена столкновения самых разнообразных влияний, и мистерия его истории, развертываясь на протяжении тысячелетий, подобно ручью вливается в океан Вселенского Человечества… Каждый отдельный человек значит мистически столько же, сколько и любая совокупность людей, ибо индивидуальности несравнимы и каждый может развить ту деятельность, которая приведет его к преображению. Мистика психическая в ее лучшем аспекте приводит к служению людям, а мистика пневматическая — к служению человечеству. В этом заключается единственный и подлинный смысл того, что мы называем альтруизмом, ибо альтруизм есть явление психической сферы, противоположной эгоизму. Отсюда вытекает смысл служения человечеству: слова Христа о том, что надо посещать заключенных, кормить голодных, поить жаждущих, одевать раздетых, помогать больным и так далее, можно понимать в прямом смысле, и этот смысл обязателен для всех. Но, кроме того, нужно понимать эти слова в их более глубоком смысле: как сделать все, что можно сделать, для того, чтобы на земле не было голодных, жаждущих, заключенных в тюрьмах, разутых и раздетых… Добиваясь этой последней цели, мы служим уже всему человечеству. И в этом отношении каждый должен знать, сколь глубоко правильны слова Ибсена, влагаемые им в уста Брандта: „Простится тебе все, чего ты не смог, но не простится то, чего не захотел!“» Высокие идеи и образы орденских легенд, которые излагал слушателям Карелин, Солонович использовал для окончательного оформления того учения, которое получило название «анархо-мистицизма». В нем идеи абсолютной духовной свободы человека, эволюции духа и практическое применение христианских заповедей получили свое развитие применительно к «текущему моменту» в России. Легенды были записаны, как я слышал, в середине 20-х годов, после смерти Карелина (ибо, кроме него, никто не мог запомнить их во всем объеме) и не выходили из круга старших рыцарей. Сочинения же Солоновича и стенограммы его лекционных курсов получили очень широкое распространение. Это были «зерна Логоса», брошенные в хаос и тьму, вскоре ставшую для миллионов людей еще и тьмой смертной. Фрагмент работы Андрея НИКИТИНА "ТАМПЛИЕРОВ - НА ЛУБЯНКУ!"
Андрей Козлович: Прочёл две первые статьи. Интересно. Но Вы даёте сразу очень много информации. Наверное, так нельзя. Разговор только начался, зачем торопить события. Мне, наверное, понадобится несколько дней, чтобы проработать Ваши тексты, да и то, если что-либо не отвлечёт. В целом это совершенно не знакомый для меня период советской истории, явно оказавший определённое влияние на формирование мировоззрения ИАЕ. И "галопом по Европам" здесь, ИМХО, нельзя.
Алексей Ильинов: Андрей, приветствую! Конечно, выложил чересчур много, но, прежде всего, с познавательной целью, да и материал будет Вам чрезвычайно полезен. Конечно, не думаю, что на ИАЕ как-то повлиял «мистический анархизм» (ибо это явление было до начала 1990-х годов совсем неизвестно), но есть, на мой взгляд, и кое-что общего — это и гностические идеи, и идея «орденов» (отсюда и «тамплиерство» и «розенкрейцерство» анархо-мистиков), и демиург Иальдобаоф-Инферно. Пласт, поистине, монументальный! Любопытно, что с идеями анархо-мистиков «интуитивно» соприкасался и выдающийся русский мистик и поэт Даниил Андреев. Его родонизм — то есть идея Розы Мира — также во многом близка русскому мистическому анархизму.
Андрей Козлович: Я это и имел в виду, думаю, что "Розу Мира" ИАЕ читал. И потом, я сильно подозреваю, что Ефремов, всё таки, был герметиком, или непонятно зачем он нарисовал на Тормансе "Серых Ангелов", то, что это герметическая организация видно невооружённым взглядом.
Алексей Ильинов: Наверное, буду прав, если скажу, что Ефремов — это философ века грядущего, который вряд ли возможно «предсказать» на все 100%. И постоянно в творчестве ИАЕ будет обнаруживаться что-то новое и непредсказуемое, что невозможно будет насильно «втиснуть» куда-либо. Андрей, и не только «Серые Ангелы»... Есть подозрение, что в том же «ЧБ» упоминается и что-то вроде андреевских «Вероградов», но без ярко выраженной религиозной составляющей. Например, следующая фраза Фай Родис в «Часе Быка»: "— Мне стала сниться Амрия Мачен, высочайшая гора Азии. На горном плато, где роща гималайских елей граничит с безлесным холмом, стоит буддийский древний храм — приют для усталых. В этом храме — месте отдыха и размышления перед властным порывом гор к небу — на рассвете и в предзакатные часы звучат огромные гонги цвета чистого золота из танталово-медного сплава. Протяжные могучие звуки устремляются в бесконечную даль, и каждый удар подолгу разносится в окружающей тишине. Такое же ощущение вызывают звонницы древних русских храмов, восстановленные и снабженные титановыми колоколами. Эти серебристые колокола звенят столь же долгими нотами особенно чистого тона, притягивающими издалека волшебным неодолимым зовом. И будто я бегу на этот зов сквозь редкий утренний туман в серебре рассвета… а здесь рассвет приносит угрюмое напоминание незавершенного. И бежит лишь время…". Совсем андреевское... Плавание к Небесной России.
Андрей Козлович: Я эту цитату обычно рассматривал как одно из косвенных свидетельств о том, что Ефремов верил в реинкарнацию.
Андрей Козлович: Алексей Ильинов пишет: Например, в России – через знакомого с русским анархомистицизмом Михаила Булгакова, главный роман жизни которого через 12 лет подпольной работы над ним трансформировался во внутренне связанный цикл гностических легенд – настоящую духовную мистерию, основная идея которой – абсолютное неприятие духовного насилия как способа идеологического управления людьми. Алексей Ильинов пишет: в знаменитой трилогии Джона Р.Р.Толкина о жертвенных Братстве, Дружбе и Любви между людьми всех рас Земли, противостоящих ненасытной жажде Власти и стяжания в мире всеобщей взаимозависимости. Гностико-анархическая традиция никогда не умирала в истории ни Европы, ни России Радует, что автор это понимает. Я как-то поднял вопрос на "Ноогене", что в основе "Мастера и Маргариты" и книг Ефремова лежит некая одна общая теория, и было много "поросячьего визга" о том, что "Ефремов был настоящим коммунистом, настоящим советским писателем, настоящим материалистом-диалектиком". Приблизительно так же на такие мысли реагируют и толкиенисты среди которых слишком много православных, вернее, "православонутых", причём "православонутых" не менее, чем казешники и эновцы "комунистонутые". Думаю, я в праве использовать такие "термины", поскольку они сами на каждом шагу используют, например, термин "рерихнутые". Хотелось бы, конечно, однажды всерьёз добраться и до Булгакова. То, что между Иешуа Ганоцри и Воландом СЛИШКОМ много общего очень бросается в глаза, мне даже как-то попалась книга "Семь печатей Воланда", авторов не помню, помню, что их два: муж и жена, где был сделан анализ их общих черт. Но я сказал уже, я не верю, что эта теория - гностицизм, поскольку в ней совершенно отсутствует смертеутверждение.
Алексей Ильинов: Андрей, скорее не «анархо-гностицизм», но Соборный Анархизм. Встречалось даже такое мировоззренческое понятие, где под «анархией» или, если уж быть совсем точным, «а-кратией» понимается, прежде всего, тотальное отрицание «железных тисков» Власти как крайнего Насилия и Бесчеловечности. Несомненно, что творчество Ивана Антоновича Ефремова было в «струе» ВСЕЙ духовно-гуманистической литературы XX века. И рассматривать его в отрыве как-то более чем неверно. Сегодня, кстати, заглядывал на «КЗ» (Ваши тексты там искал и кое-что очень даже нашёл!) - так там Олег и Нигора (как я понимаю, это руководители «КЗ»?) прямо утверждают, что, мол, творчество ИАЕ нужно понимать «буквально», без каких либо «вольностей» (ибо «вольности», ясное дело, вредят «правильному» пониманию). Ну совсем как нынешние «ортодоксальные марксисты», утверждающие, что кроме «правильно прочитанного» Карла Маркса нет ничего, да и быть не может, ибо Маркс некогда «всё сказал». Вспомнилась тут статья русского анархо-мистика Василия Налимова, где он назвал Даниила Андреева мистическим анархистом, тогда как его супруга утверждала, что он всегда был только Православным христианином и уж никак не вольнодумцем.
Андрей Козлович: Алексей Ильинов пишет: Андрей, скорее не «анархо-гностицизм», но Соборный Анархизм. Не думаю, что Толкиен и Булгаков Соборные Анархисты. Я слабо знаком с анархистской теорией, всё руки не доходят, хотя у нас в движении есть экоанархисты, но отрицания власти в любой форме и там, и там не просматривается. У Воланда огромная власть, которой он пользуется ничуть не стесняясь, такая же картина и с героями Толкиена. Власть того же Элронда практически абсолютна, и он ставит Арагорну условие, что выдаст замуж за него Арвен только если он станет королём объединённого Арнора и Гондора. Оба автора очевидно не бояться власти "если она не превращает подданных в мерзавцев".
полная версия страницы